А.Ф. Мерзляков (анализ поэзии)

А.Ф. Мерзляков (анализ поэзии) - часть 4

Последнее положение интересно. В системе материалис-

тической философии XVIII в. исходной точкой морали была

собственная польза отдельной личности. "Польза

должна быть существенным мерилом для людских суждений",

- говорил Гольбах2. "...Деяния человеческие не суть

бескорыс-

Архив Тургеневых. Ед. хр. 271. Л. 52 об. 2 Гольбах

П. Система природы. М., 1940. С. 181.

тны", - писал А. Н. Радищев. Имея четко антифеодальный

смысл, подобная точка зрения рассматривала личное благо

отдельного человека как высшую цель общественного сою-

за. Именно в обществе, если оно справедливо, человек

приобретает наибольшую личную свободу. Последовательно

проводя эту мысль, Радищев пришел к смело сформулиро-

ванной идее: естественное право, то есть безграничная

свобода человека, не уничтожается в обществе, а, напро-

тив, именно в обществе возникает; в естественном состо-

янии естественное право существует лишь как возмож-

ность. "В общественном же положении естественное право

заключает в себе всю возможность деяния и есть неогра-

ниченно"2. Общество распадалось на бесчисленные челове-

ческие единицы, связанные совпадением личного и общего

блага. С идеалистической точки зрения подобный подход

воспринимался как освящение эгоизма и раздробление еди-

ного человеческого союза на единицы. Идея всеобщей свя-

зи, единства, гармонии воспринималась как противостоя-

щая материалистической морали. В эпиграмме "Философский

эгоист" Шиллер противопоставлял учению о себялюбии как

основе морали идею всеобщей объединяющей вселенную люб-

ви:

Самодостаточно, мнишь ты, уйти из чудесного круга

В мире, где все существа связаны цепью живой?

Как же хочешь ты, нищий, прожить, на себя полагаясь,

Если взаимностью сил держится вечность сама?

Воззрения Шиллера перекликались с характерным для

Мерзлякова и Андрея Тургенева и повлиявшим на концепцию

"Славы" сочетанием демократического пафоса прав личнос-

ти, достоинства человека как высшей внесословной цен-

ности - и идеалистического осуждения пользы как принци-

па морали. "Космизм" художественных образов "Славы",

стремление рассматривать человека как часть единой ми-

ровой системы (ср. более позднее стихотворение "Труд")

- в свою очередь также были связаны с идеалистической

мыслью той эпохи.

Художественная система "Славы" строится в соответс-

твии с идейным заданием. Поскольку в центре стоит

представление о мире как о некоей единой идеальной сущ-

ности, содержание стихотворения не дает картины матери-

альной жизни. Поэт создает образы, персонифицирующие

отвлеченные моральные принципы. Это, в частности, про-

является в стилистике стихотворения, строящейся на абс-

трактных понятиях:

"Кровь сожжет железо плена,

Кровь да смоет рабства стыд!"

Старость ищет, оживленна,

Обгорелый шлем и щит,

Храбрость мирты разрывает

Ржавым, радуясь, мечом,

1 Радищев А. Н. Полн. собр. соч.: В 3 т. М.; Л.,

1952. Т. 3. С. 31.

2 Там же. С. 47.

3 Шиллер Ф. Собр. соч.: В 7 т. М.,1955. Т. 1. С.

209.

Праздность праздный оставляет,

Слабый стал богатырем! (с. 210; курсив мой. - Ю. Л.)

"Шлем", "щит", "меч", "мирты" создают отвлеченно-ал-

легорический, окрашенный в тона античной образности

фон, который придает всему произведению черты абстракт-

но-героического гражданственного стиля, широко расп-

ространенного в искусстве 1800-х гг. Художественная

система "Славы" представляет своего рода литературную

параллель к таким произведениям изобразительного ис-

кусства, как, например, скульптуры Мартоса и известные

медали Ф. Толстого в память 1812 г.

В реализации возникшего в Дружеском литературном об-

ществе, как и в творчестве ряда других поэтов тех лет,

лозунга создания героического искусства сыграли роль

переводы Мерзлякова из Тиртея, осуществленные, видимо,

несколько позже.

На основе культа античного свободолюбия у ведущей

группы общества вырабатывался идеал героя-гражданина,

борца, а не пассивного созерцателя. Осенью 1802 г. Анд-

рей Тургенев писал в дневнике: "Деятельность кажется

выше самой свободы. Ибо что такое свобода? Деятельность

придает ей всю ее цену".

Сочетание идеи свободолюбия с аскетической моралью

заставляло наделять образ идеального гражданина чертами

сурового стоика, презирающего личное счастье, искусс-

тва, радость жизни. В предисловии к переводу "Освобож-

денного Иерусалима" Тассо Мерзляков писал: "Римляне но-

вейших времен, при всем унизительном упадке умов и нра-

вов, все еще сохранили воспоминание о величии своих

нравов. Они и поныне еще уверены, что кровь Энея течет

в их жилах, и имя Цезаря всегда лестно для их слуха. Но

сии мысли о величии не могли соединяться с великодушны-

ми чувствованиями и геройскими подвигами, которые

столько прославили древних римлян. Новейшие пристрасти-

лись к предметам, для них более ближайшим. Энтузиазм

свободы они замелили энтузиазмом изящных наук: они

предписывали великие почести и имя самой добродетели

дарованиям, которые их забавляли. Не могши более возла-

гать венцов в Капитолии на воинов, кои покоряли вселен-

ную, они определили сей триумф поэтам, обогатившим их

язык и прославившим нацию Таким образом, теат-

ральный героизм заступил место истинного героизма". К

слову "добродетель" Мерзляков сделал характерное приме-

чание: "Слово virtus означало прежде силу, потом му-

жество и, наконец, нравственное величие. У итальянцев

слово virtus означает только успехи в изящных искусс-

твах, и слово, которое в начале своем изъясняло качест-

во, столь многим возвышающее человека, ныне приписыва-

ется существам, лишившимся всех отличительных свойств

человека. "Soprano есть превосходный виртуоз""2. Харак-

терна запись в дневнике Н. И. Тургенева: "Мерзляков го-

ворил нынче о высоком и приводил

1 Архив Тургеневых. Ед. хр. 1239. Л. 13.

2 Освобожденный Иерусалим. Поэма Торквата Тасса, пе-

реведенная с итальянского Алексеем Мерзляковым. М.,

1828. С. XLII-XLIII (курсив мой. - Ю. Л.).

разные тому примеры, а) Трое Куриацов были родные

братья, и когда двух убили, третий убежал. Отцу их ска-

зали это, прибавя: что же ему было делать? - Умереть,

отвечал он".

Воплощение героического идеала видели в первую оче-

редь в древней Спарте, рисуемой в духе идеализации ее в

сочинениях Мабли. Причем из концепции французского фи-

лософа воспринималось не осуждение собственности, а

проповедь суровой морали, героической бедности, проти-

вопоставления богатых, украшенных искусствами Афин ге-

роической простоте Лакедемона. В поэзии это преломля-

лось как требование героического искусства и отрицание

"разнеживающих" стихов о любви.

В свете сказанного становится понятным интерес Мерз-

лякова именно к поэзии Тиртея. Она воспринималась как

искусство, призывающее к борьбе2, суровая поэзия граж-

данственных подвигов. В непосредственной связи с пере-

водами песен Тиртея находится проясняющая их главную

мысль заметка "Сравнение Спарты с Афинами", опублико-

ванная несколько месяцев спустя за подписью "NN". Тес-

ная связь этих произведений позволяет предположить, что

под псевдонимом "NN" скрывался Мерзляков.

"Спартанцы, - читаем в этой заметке, - для всех ве-

ков суть пример патриотизма, добродетели, великодушия.

В Афинах научались хорошо говорить - в Спарте хорошо

делать. В Афинах учили философствовать ~ в Спарте быть

философами. Афины никогда не наслаждались внутренним

спокойствием и самая свобода нередко служила для них

орудием бедствии, междоусобных браней, битв кровавых;

законы Ликурговы, до Лизандра процветавшие, были единс-

твенны, примерны. Железные деньги лакедемонян служили

им оплотом против роскоши. Спартанцы были люди - и без

золоти!"3

Противопоставление Спарты Афинам определялось эти-

ческими идеалами революционного аскетизма и морали фи-

лософов-материалистов XVIII в. Отрицание богатства

воспринималось не как социальная программа имуществен-

ного равенства, а как проповедь бескорыстной добродете-

ли. В этом отношении обращение к спартанской поэзии

Тиртея (хотя сам поэт и был родом из Афин), конечно, не

случайно. Однако образ Тиртея имел и другой смысл: он

воспринимался как идеальный поэт-борец, и в этом смысле

образ его вошел в декабристскую поэзию и публицистику.

Так, Кюхельбекер ставил Тиртея рядом с Байроном и Шил-

лером4 и мечтал воссесть "близ Пушкина и близ Тиртея"5.

Рылеев, сравнивая Немцевича с Тиртеем, писал о поэте,

Тургенев Н. И. Дневники и письма. СПб., 1911. Т.

1. С. 89.

2 В предисловии к журнальному тексту переводов из

Тиртея Мерзляков писал о том, что спартанцы "готовы бы-

ли снять осаду и бежать в Спарту. Поэт ободрил побеж-

денных, воспев перед ними военные песни свои, которые

дышали любовью к отечеству и презрением к смерти. Спар-

танцы с яростью ударили на мессенян и увенчали воину

блестящей победой. ТирТей в награду получил право граж-

данства - отличие, которое лакедемоняне весьма высоко

ценили" (Вестник Европы. 1805. № 11. С. 29).

3 Вестник Европы. 1806. № 1. С. 30-31 (курсив мой. -

Ю. Л.).

4 См.: Кюхельбекер В. К. Путешествие. Дневник.

Статьи. Л., 1979. С. 467.

5 Кюхельбекер В. К. Избранные произведения: В 2 т.

М.; Л., 1967. Т. 1. С. 187.

который "высокими песнями" возбуждал "в сердцах сограж-

дан любовь к отечеству"'. Для Пушкина также имена "Тир-

тея, Байрона и Риги" ("Восстань, о Греция, восс-

тань...") в этом отношении однозначны.

Создавая свои переводы из Тиртея, Мерзляков не был

озабочен воссозданием духа подлинной античности. На это

указывает то обстоятельство, что, владея греческим язы-

ком и будучи знаком с подлинным текстом, он за образец

взял немецкий его перевод. Его интересовало другое -

создание образцов русской героической поэзии, где в

центре - образ "великого в мужах", который "пламенеет -

завидной страстью встретить смерть". Его "душа отечест-

вом полна":

Не ждет врагов, он их сретаст,

Не спросит тайно, сколько сил;

Когда отечество взывает -

Пришел, увидел, победил!

Друзья! страстям, порокам - брань!

Гоните праздность, лесть!

Вся храбрых жизнь - отчизне дань!

Им пища - благо, честь! (с. 153, 154)

Характерно, что при дальнейшей обработке журнального

текста, отдаляясь от немецкого оригинала, Мерзляков уб-

рал мифологические понятия, нейтральные с точки зрения

гражданской патетики, но усилил "спартанский" колорит.

Текст "Вестника Европы"

(1805)

Пусть силой, крепостию дивной

Он превзойдет Циклопов всех,

Пусть будет быстр, как ветр

пустынный

И упредит Борея бег...

Герой, в ряду дружины ратной

Трясущий грозно копием,

Есть дар от неба благодатный

Отечеству, народам всем! (курсив мой. - Ю. Л.)

Текст "Подражаний и переводов"

(1825)

Пусть силой, крепостью телесной

Он диво - богатырь в рядах;

Пусть быстротою стоп

Рылеев К. Ф. Полн. собр. соч. М.; Л., 1934. С. 468.

чудесной

Он ветры упреждал в полях...

Герой, в ряду дружины ратной

Трясущий грозно копие, -

Се! дар от неба благодатный,

Се, Спарта, счастие твое! (курсив мой. - Ю. Л.)

Мерзляковские переводы из Тиртея не прошли незаме-

ченными: П. А. Вяземский в 1810 г. в связи с выходом

"Образцовых русских сочинений" упрекал составителя этой

хрестоматии Жуковского: "Зачем не напечатали вы прек-

расного перевода Мерзлякова Тиртеевых од?"' Пропуск

этот, очевидно, был не случаен: героическая гражданская

лирика была чужда Жуковскому. Однако вскоре и сам Жу-

ковский, оказавшись в 1812 г. в центре военных событий,

под влиянием кружка А. С. Кайсарова (Кайсаров был ди-

ректором типографии штаба Кутузова) обратился к герои-

ческой лирике, и опыт переводов Мерзлякова был им,

бесспорно, учтен. Характерно, что после создания "Певца

во стане русских воинов" за Жуковским утвердилось проз-

вище Тиртея2.

Как мы видели, политические воззрения Мерзлякова в

этот период во многом совпадали со взглядами Андрея

Тургенева. Однако в воззрениях друзей имелись и отли-

чия. Демократическое происхождение Мерзлякова, воспита-

ние, поприще университетского преподавателя, на которое

он уже вступал, придавали и мыслям его, и всему жизнен-

ному облику характерные черты разночинного интеллигента

конца XVIII - начала XIX в. Исключая Андрея Тургенева,

друзьями Мерзлякова на всем протяжении его жизненного

пути оказывались такие же, как он сам, разночинцы, вы-

бившиеся к вершинам образования и искусства: артисты,

писатели, профессора. Через Мерзлякова и Андрей Турге-

нев знакомился с этой средой и, бесспорно, испытывал ее

влияние. Характерно, что именно на квартире у Мерзляко-

ва он встречался с Нарежным и спорил с ним о Шиллере.

Через Мерзлякова, видимо, протянулась нить к И. Е.

Срезневскому3. Не случайно поэтому то, что если в пос-

тановке проблем политического свободомыслия Мерзляков

шел за Андреем Тургеневым, то в интересе к другому су-

щественному вопросу - народности - оказывался его руко-

водителем.

1 Вяземский П. А. Запросы господину Василию Жуковс-

кому от современников и потомков // Вяземский П. А.

Полн. собр. соч.: В 12 т. СПб., 1878. Т. 1. С. 1.

2 Когда Тиртей другой, во струны жизнь вдыхая, Бесс-

мертие стяжал, бессмертных воспевая, И славой Гимн его

вождям победных сил Тарутинских полей твердыни огласил?

(Вяземский П. А. Избр. стихотворения. М.; Л., 1935.

С. 105)

3 Связь И. Е. Срезневского с Дружеским литературным

обществом отмечена его биографом (Русский биографичес-

кий словарь. СПб., 1909. Т. [19]: Смеловский - Суворин.

С. 274), который ссылается на "Тетради". Установить ны-

нешнее местонахождение этого документа нам не удалось.

Проблема народного, национально-самобытного искусства

остро встала в литературных дискуссиях Дружеского лите-

ратурного общества. Интерес к фольклору как средству

создания национально-самобытной культуры был свойствен

и Мерзлякову. "О, каких сокровищ мы себя лишаем! - пи-

сал Мерзляков в 1808 г. - В русских песнях мы бы увиде-

ли русские нравы и чувства, русскую правду, русскую

доблесть, - в них бы полюбили себя снова и не постыди-

лись так называемого первобытного своего варварства. -

Но песни наши время от времени теряются, смешиваются,

искажаются и наконец совсем уступают блестящим бездел-

кам иноземных трубадуров. - Неужели не увидим ничего

более подобного несравненной песне Игорю?"' Те же мысли

Мерзляков развивал и в Дружеском литературном обществе.

Они оказались близки и Андрею Тургеневу.

Осуждая Карамзина, Андрей Тургенев противопоставлял

его творчеству поэзию не только героическую, "важную",

но и народную: "Читай аглинских поэтов и ты увидишь дух

агличан; то же и с французским и немецким, по произве-

дениям их можно судить о характере их наций, но что мо-

жешь ты узнать о русском народе: читая Ломоносова, Су-

марокова, Державина, Хераскова, Карамзина, в одном

только Державине найдешь очень малые оттенки русского,

в прекрасной повести Карамзина "Илья Муромец" также

увидишь русское название, русские стоны, и больше ниче-

го. Театральные наши писатели, вместо того, чтобы вни-

кать в характер российского народа, в дух российской

древности и потом в частные характеры наших древних ге-

роев, вместо того, чтобы показать нам по крайней мере

на театре что-нибудь великое, важное и притом истинно

русское, нашли, что гораздо легче, изобразив на декора-

циях вид Москвы и Кремля, заставить действовать ка-

ких-то нежных, красноречивых французов, назвав их Тру-

ворами и даже Миниными и Пожарскими". Современная лите-

ратура, по мнению Андрея Тургенева, утратила "всю ори-

гинальность, всю силу (energie) русского духа", черты

которых он видит только в фольклоре. "Теперь только в

одних сказках и песнях находим мы остатки русской лите-

ратуры..." Песни, которые'"выразительны, в веселом ли

то или в печальном роде", противопоставляются "новейшим

подражательным произведениям"2.

Идея национально-самобытного искусства стала одним

из ведущих принципов руководящей группы Дружеского ли-

тературного общества. Много позже, будучи уже профессо-

ром Дерптского университета, свободолюбец и враг кре-

постного права А. С. Кайсаров писал: "Мы рассуждаем

по-немецки, мы шутим по-французски, а по-русски только

молимся Богу или браним наших служителей"3.

Однако в практическом осуществлении призыва к народ-

ности у каждого из друзей был свой путь. У Андрея Тур-

генева к 1802 г. увлечение Шиллером отходит в прошлое,

а народность начинает ассоциироваться с Шекспиром. Ха-

рактерно, что именно Шекспир приходит ему на мысль при

чтении песен

1 Мерзляков А. Ф. О духе, отличительных свойствах

поэзии первобытной... С. 14.

2 Литературная критика 1800-1810-х годов. С. 44, 45.

3 Чтения в Обществе истории и древностей российских.

1858. Кн. 3. С. 143.

Мерзлякова1. Кайсарова интерес к народности привел к

изучению славистики, русской истории и к требованию

уничтожения крепостного права. Что касается Мерзлякова,

то размышления над этим вопросом привели его к созданию

песен.

содержание .. 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 ..