Объект преступления по советскому уголовному праву (Никифоров Б.С.) - часть 10

>>>74>>>
ных документов «ли заведомо неправильный подсчет голосов.
Важнейшим правом советских граждан является обеспечиваемое им Конституцией

СССР право на труд. Советское уголовное законодательство не содержит, как известно,
особой нормы, которая в общем виде предусматривала бы ответственность за нарушение
этого права. С одной стороны, такая общая норма была бы недостаточно определенной. С
другой   —   и   это   важнее,   сама   социалистическая   организация   народного   хозяйства,
неуклонный рост производительных сил советского общества, устранение возможности
хозяйственных кризисов и ликвидация безработицы в нашей стране создают огромную
потребность  в приложении  труда,  удовлетворяемую в плановом порядке.  В результате
этого право советских граждан на труд в достаточной мере обеспечивается уже самими
условиями ждаии в социалистическом государстве.

В то же время важно иметь в виду, что право на труд в СССР—это не просто право

на получение гарантированной работы. Право советских граждан на труд предполагает
приложение   ими   труда   при   таких   условиях,   которые   в   максимальной   степени
обеспечивают безопасность жизни и сохранение здоровья трудящихся, сохранение ими
трудоспособности до самой глубокой старости, использование труда рабочих и служащих
в строгом соответствии с советским законодательством о труде

1

. Поэтому ч. 1 ст. 133 УД

РСФСР   предусматривает   уголовную   ответственность   за   нарушение   соответствующими
должностными  лицами   законов,  регулирующих  применение   труда,  а  равно  законов  об
охране труда и социальном страховании. Часть 3 той же статьи устанавливает наказание
за   поставление   работника   в   результате   нарушения   правил   об   охране   труда,   в   такие
условия   работы,   при   которых   он   утратил   или   мог   утратить   свою   трудоспособность.
Безопасность   жизни   и   (Здоровья   трудящихся   на   особо   опасных   производствах   —   на
строительных и горных работах и во взрывоопасных цехах обеспечивается специальными
нормами   советского   уголовного   законода-течьства   (ст.   ст.   108   и   108

1

  УК   РСФСР).

Нарушение лю-

1

  См.   М.   И.   Федоров,   Охрана   труда   как   объект   преступного   посягательства,

«Ученые   записки   Пермского   государственного   университета   имени   Горького»,   т.   XV,
вып. 3, 1958.

>>>75>>>
бой   из   перечисленных   норм   представляет   собой   по   существу   не   что   иное,   как

воспрепятствование   советским   гражданам   в   реализации   обеспеченной   им   законом
возможности прилагать свой труд в определенных условиях.

Нам представляется, что имеются и политические, и юридические основания для

выделения в будущих уголовных кодексах, как это уже сделано в Уголовных кодексах
Казахской и Узбекской союзных республик, наряду с главами 1о преступлениях против
личности и личной собственности особой главы о преступлениях против политических,
трудовых и других личных прав граждан. Обеспечивая советским гражданам возможность
беспрепятственно использовать предоставленные им советскими законами права, нормы,
включенные   в   эту   главу,   предусматривали   бы   ответственность   за   нарушение
национального   равноправия   граждан,   воспрепятствование   осуществлению   равноправия
женщины, нарушение неприкосновенности личности и жилища, а также тайны переписки,
нарушение   избирательного   права,   законодательства   о   труде,   правил   охраны   труда,
авторских и изобретательских прав и т. д. Нормы такого рода, не исчерпывая, разумеется,
всех уголовно-правовых средств и способов охраны личных прав советских людей, тем не
менее   устанавливали   бы   ответственность   за   такие   общественно   опасные   деяния,
основным содержанием которых, как 'было показано выше, является воспрепятствование
гражданам   СССР   в   использовании   обеспечиваемых   им   законом   возможностей   в
политической жизни государства, в общественной деятельности, в области осуществления
ими своего права «а труд и т. д.

Совершенно   иное   положение   вещей   мы   находим   в   капиталистических   странах.

Если   «...   шролетарская   или   советская   демократия,—   писал   В.   И.   Ленин,—   на   место
формального   провозглашения   прав   и   свобод   ставит   фактическое   предоставление   их
прежде всего и больше всего именно тем классам населения, которые были угнетаемы
капитализмом,   т.   е.   пролетариату   и   крестьянству»,   то   «Буржуазная   демократия
ограничивалась   провозглашением   формальных   прав,   равно   распространяемых   на   всех
граждан,   например,   права   собрания,   союзов,   печати   ...   Но   в   действительности   как
административная практика, так и главным образом экономическое рабство трудящихся
всегда ставили  их, при  буржуазной демократии,

>>>76>>>
в невозможность сколько-нибудь широко пользоваться правами и свободами»

1

. На

первый взгляд может показаться, например, что буржуазный законодатель придает весьма
большое   значение   мероприятиям,   направленным   к   обеспечению   подлинности   и
правильности волеизъявления избирателей, и широко использует для этой цели запреты и
веления   уголовного   права.   Так,   федеральное   уголовное   законодательство   США
предусматривает ответственность за запугивание или подкуп избирателей, использование
должностными   лицами   своего   должностного   положения   для   воздействия   на   выборы,
оказание финансовой поддержки кандидатам и т. д.

2

. Большое количество преступлений

против   -избирательного   права   предусматривают   также   уголовные   законодательства
отдельных   штатов.   Например,   уголовный   кодекс   штата   Нью-Йорк   устанавливает
ответственность   за   незаконное   участие   в   выборах,   за   всякого   рода   махинации   с
избирательными   документами,   запугивание   и   подкуп   избирателей,   незаконную
регистрацию   в   избирательных   списках,   воспрепятствование   участию   в   выборах,
нарушение тайны  голосования, подлог избирательных документов и т. д.

3

. Английское

законодательство   также   знаег   составы   подкупа   и   запугивания   избирателей   на
парламентских   выборах,   незаконного   участия   в   выборах,   подлога   избирательных
документов и т. д.

4

.

Однако   в   действительности   дело   обстоит   совершенно   иначе.   Буржуазный

законодатель   в   первую   очередь   озабочен   тем,   чтобы   вообще   лишить   граждан,   в
«лойяльно-сти» или «благоразумии» которых он почему-либо сомневается, возможности
принять участие в голосовании. Для этого из числа избирателей в различных буржуазных
странах исключаются, как известно, лица, не удовлетворяющие требованиям различных
цензов — имущественного, оседлости, грамотности  и  т. д., в ряде  случаев —

1

  См. «Правда» 22 апреля 1956 г.

2

  См. United States Code, Title 18. § 51 и ел.

3

   См. F. Gilbert, Criminal Law and Practice of the State of New Jork, 1945, «Penal

Law», § 751.

4

  Cm. J. F. Stephen, A. Digest of the Criminal Law, 1950, p. 126 и ел. А. А. Герцензон

(Понятие преступления в советском уголовном   праве, 1955, стр. 23)   указывает: «Для
того,   чтобы   создать   внешнее   представление   об   охране   «всего   общества»,   буржуазное
уголовное законодательство вырабатывает детальную систему составов преступлений».

>>>77>>>
военнослужащие,   женщины   и   пр.   Постановления   буржуазного   уголовного

законодательства о наказуемости незаконного участия в выборах, некоторые из которых
■мы   привели,  имеют   в  виду  в первую  очередь   обеспечение  невозможности   участия  в
выборах бедняков, безработных, кочующих по стране в поисках заработка и др. «Если
присмотреться   поближе   к   механизму   капиталистической   демократии,—   писал   В.   И.
Ленин,—   то   мы   увидим   везде   и   повсюду,   и   в   «мелких»,   якобы   мелких   подробностях
избирательного   права   (ценз   оседлости,   исключение   женщин   и   т.   д.),   и   в   технике
представительных учреждений, и в фактических препонах праву собраний (общественные
здания не для «нищих»!), и в чисто капиталистической организации ежедневной прессы и
так   далее   и   так   далее,—   мы   увидим   ограничения   да   ограничения   демократизма.   Эти
ограничения, изъятия, исключения, препоны для бедных кажутся мелкими.., но в сумме
взятые   эти   ограничения   исключают,   выталкивают   бедноту   из   политики,   из   активного
участия в демократии»

1

.

Как  же  обстоит  дело  в отношении   тех  трудящихся,  которые   буржуазный  закон

допускает к участию в выборах?

Даже   в   условиях   буржуазной   демократии   парламент,   в   котором   большинство

принадлежит партиям буржуазии, является одним из средств подавления масс имущими
классами. Такой парламент в издаваемых им законах оформляет я закрепляет враждебную
массам политику правящих кругов. Буржуазии удается использовать парламент в своих
интересах в силу того, что она осуществляет экономическое и политическое господство,
обладает   пока   большей   организованностью,   чем   рабочий   класс   и   трудящееся
крестьянство,   умело   использует   и   при   помощи   церкви,   прессы   и   т.   д.   культивирует
политические,   национальные,   религиозные   и   другие   предрассудки   масс.   Методы   и
идеологические   ухищрения   буржуазной   демократии   —   парламентаризм,   относительно
широкая   выборность,   фикция   «воли   большинства»,   которой   якобы   подчиняется
государственная власть, призваны замаскировать действительную природу и назначение
буржуазных  парламентских   учреждений.   Ссылаясь   на

1

 В. И. Ленин, Соч., т. 25, стр. 432—433.

>>>78>>>
высказывания К- Маркса и Ф. Энгельса, В. И. Ленин подчеркивал, что « ...наиболее

демократическая буржуазная республика есть не что иное, как машина для подавления
рабочего   класса   буржуазией,   массы   трудящихся   горсткой   капиталистов»

1

.   Все,   что

обеспечивает   буржуазное   право,   в   частности   буржуазное   уголовное   право,   тем,   кто
принимает   участие   в   выборах   высших   органов   государственной   власти   в
капиталистических  государствах,  это возможность «Раз в несколько  лет решать,— как
писал  В.  И.  Ленин,—какой   член  господствующего  класса  будет   подавлять,  раздавлять
народ   в   парламенте,—   вот   в   чем   -настоящая   суть   буржуазного   парламентаризма,   не
только   в   парламентарно-конституционных   монархиях,   но   и   в   самых   демократических
республиках»

2

. Эти высказывания В. И. Ленина сохраняют свое значение и в настоящее

(время.   Они   останутся   в   силе   до   тек   пор,   пока   рабочий   класс,   объединяя   под   своим
руководством трудящихся я патриотические силы, не продвинется значительно по пути
завоевания прочного большинства в парламенте и превращения его из органа буржуазной
демократии в орудие действительной народной воли

3

.

8.   Соображения,   высказанные   применительно   к   преступлениям   против

политических и трудовых прав граждан, сохраняют значение также в отношении других
преступлений, нарушающих субъективные права граждан. Весьма показательными в этом
смысле являются преступления против личной собственности. О том, что в этом случае
вопрос об объекте следует 'решать в плоскости субъективного права, а не в какой-либо
иной,   свидетельствуют   положения   Конституции   СССР,   ст.   10   которой   устанавливает
принцип охраны законом права личной собственности граждан и права ее наследования.

Прежде   всего   следует   попытаться   установить,   что   представляет   собой   право

личной собственности по характеру предоставляемых этим правом полномочий. Ст. 58 ГК
РСФСР   устанавливает,   как   известно,   что   собственнику   принадлежит   в   пределах,
установленных законам, право владения, пользования и распоряжения иму-

1

  В. И. Л е н и н, Соч., т. 28, стр. 436.

2

  В. И .Л е н и н, Соч., т. 25, стр. 394.

3

  См. Н. С. Хрущев, Отчетный доклад Центрального Комитета Коммунистической

партии Советского Союза XX съезду партии, М., 1956, стр. 43—44.

>>>79>>>
ицеством.   Возникает   вопрос:   представляет   ли   личная   Собственность

«арифметическую сумму» трех указанных полномочий или же они выражают различные
стороны личной собственности, содержание которой не «счерпывается этой «суммой»?
Нам представляется, что, сколь нц важны для реализации права личной собственности
указанные   в   ст.   57   ГК   РСФСР   «традиционные»   полномочия   собственника,   они   ни
порознь, ни в сумме не исчерпывают содержания -права личной собственности, а только
неполно выражают глубокое содержание этого права. «При судебном аресте имущества,
— пишет А. В. Венедиктов,— с изъятием его из владения и пользования собственника и с
запрещением ему распоряжения арестованным имуществом... у собственника остается все
же   какой-то   реальный   «сгусток»   его   права   собственности.   Если   претензия   взыскателя
отпадет, право собственности восстановится в полном объеме в лице собственника (jus
recandentiae   —   так   называемая   «упругость»   или   «эластичность»   права   собственности).
Если   имущество   будет   продано   за   цену,   превышающую   претензию   взыскателя,
собственник   получит   излишек   вырученной   цены.   Таким   образом,   «суммой»   трех
правомочий не исчерпывается содержание права собственности»

1

. Опираясь на мысль К-

Маркса: «Всякое производство есть присвоение индивидам предметов природы внутри и
посредством определенной общественной формы»

2

, А. В. Венедиктов приходит к выводу,

что   правомочия   собственника   по   владению,   пользованию   и   распоряжению   его
имуществом «...могут быть наполнены специфическим конкретным содержанием только в
их связи со способом присвоения, присущим форме собственности, для характеристики
которой  эти  определения  привлекаются»

3

.  А.  В. Венедиктов  считает,  что,  переводя   на

язык права данное К. Марксом понятие присвоения как отношения индивида к условиям
производства как «к своим», право собственности можно

1

   А. В. Венедиктов, Государственная социалистическая собственность, М.,  1948,

стр.     15—16.   См.   также   Д.   М.   Г   е   н   к   и   н,   Право   личной   собственности   в
социалистическом   обществе,   «Труды   научной   сессии   Всесоюзного   института
юридических наук 1—6 июля 1946 г.», 1946,  стр.  50.

2

  К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XII, ч. 1, стр. 177.

3

А. В. Венедиктов, Государственная социалистическая собственность, М, 1948, стр.

15—16.

>>>80>>>
определить   как   «право   индивида   или   коллектива   иопольу   зовать   средства   и

продукты производства своей властьк/ и в своем интересе...»

1

; иными словами, по своему

усмот! рению, конечно, в пределах, установленных законом, отражающим существующую
в данном обществе систещ классовых отношений.                                                     /

Мы видели, однако, что субъективное право — эго всего лишь правовая оболочка

одного   из   элементов   общественного   отношения,   именно   юридическое   выражение
обеспечиваемой   лицу   законом   возможности   вести   себя   определенным   образом.
Следовательно,   как   изложенные   нами   соображения   о   материальном   субстрате
правоотношения, так и соображения А. В. Бенедиктова, пришедшего >к своим выводам по
другому   пути,   приводят   нас   к   одному   и   тому   же   заключению:   право   личной
собственности — это обеспеченная законам лицу возможность в установленных законом
пределах   использовать   имущество   по   своему   усмотрению,   обращаться   с   ним   «как   со
своим»,   в   частности,   владеть,   пользоваться   и   распоряжаться   им.   Это   и   есть   личная
собственность в ее положительном не только правовом (право личной собственности), но
и   общественном   (личная   собственность   как   общественное   отношение)   содержании.
Советский  закон,  отражая  и закрепляя  господствующую  в социалистическом  обществе
систему   общественных   отношений,   обеспечивает   гражданам   СССР   и   право,   и
возможность использовать имущество по своему усмотрению в пределах, совместимых с
интересами   социалистического   коллектива,   с   интересами   социалистического   общества.
Так понимаемое право личной собственности советских людей выступает перед нами как
общественно-правовое отношение

2

.

1

   А. В. Венедиктов, Государственная социалистическая собственность, М., 1948,

стр. 39.

2

    См.   Б.   С.   Никифоров,   Борьба   с   мошенническими   посягательствами   на

социалистическую и личную собственность, его же, Уголовно-правовая охрана личности
собственности    в    СССР, разделы   об объекте преступления. Следует заметить, что в
большинстве работ и диссертаций,     изданных и защищенных за последние     годы по
вопросам   борьбы   с   преступными   посягательствами   на   социалистическую   и   личную
собственность, в качестве   объекта   преступления указывается именно собственность,  а
не   имущество.   Однако   попыток   раскрыть   содержание   общественного   отношения
собственности, как правило, не делается  (см. С. И. Т и х е н к о, Советское уголов-

>>>81>>>
\ Из сказанного вытекает также характеристика личной собственности со стороны

негативной. Она заключается в том, что никто не вправе (государство ставит каждого в
состояние   правовой   невозможности)   препятствовать   гражданину   в   реализации   им
возможности   в   установленных   законом   пределах   использовать   имущество   во   своему
усмотрению. Нарушение этого запрета есть нарушение права, есть правонарушение. Если
при этом на стороне нарушителя и в  совершенном   им   действии

ное право, часть Особенная, вып. 1, 1951, стр. 28; П. Т. Н е к и п е-л о в, Советское

уголовное   законодательство   в   борьбе   с   хищениями   социалистической   собственности,
1954,   стр.   72—77;   Б.   А.   Куринов,   Уголовная   ответственность   за   хищение
государственного и общественного имущества по Указу Президиума Верховного Совета
СССР от 4 июня 1947 г., автореферат кандидатской диссертации, 1951, стр. 8—9).

Попытку раскрыть содержание социалистической собственности как возможности

использовать   материальны*   ценности   в   соответствии   с   их   народнохозяйственным
назначением   и   личной   собственности   как   возможности   использовать   имущество   по
своему   усмотрению   делают   А.   А.   Пионтковский,   В.   Д.   Меньшагин,   Курс   советского
уголовного права, Особенная часть, т. 1, 1955, стр. 398; Н. И. Загородников, Как советское
государство охраняет социалистическую собственность, 1954, стр. 31, 32; Г. А. К р и г е р,
К   вопросу   о   понятии   объекта   преступления   в   советском   уголовном   праве,   «Вестник
Московского университета» 1955 г. № 1, стр. 120—121; М. X. К о-м а х и д з е, Об объекте
имущественных преступлений, «Советское государство и право» 1955 г. № 6, стр. 67. Из
новых   работ   см.   Г.   А.   Мендельсон,   Ю.   М.  Ткачевский,   Уголовная   ответственность   за
мелкое хищение государственного и общественного имущества, М., 1957, стр. 24; Б. С.
Волков,   Понятие   истребления   и   повреждения   государственного   и   общественного
имущества   по   советскому   уголовному   законодательству,   «Ученые   записки   Казанского
государственного университета имени Ульянова-Ленина», т. III, кн. 7, стр. 108; Г. А. К р и
г е р, Ответственность  за хищение  государственного  и общественного  имущества,  М.,
1957, стр. 21; С. И. Т и-х е н к о, Борьба с хищениями социалистической собственности,
связанными с подлогом документов, М., 1959, стр. 38.

Иначе   смотрят   на   этот   вопрос   М.  П.   Михайлов   (Уголовная   ответственность   по

Указу Президиума  Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об усилении  охраны
личной собственности граждан» за посягательства на личную собственность, автореферат
кандидатской диссертации, М., 1954, стр. 8—9), который вопреки наименованию своей
работы считает объектом кражи и разбоя личное имущество, понимаемое как вещь или
совокупность   вещей.   См.   также   М.   П.   Михайлов,   Ответственность   за   кражу   личного
имущества и разбой, 1958, стр. 42; А. Н. Васильев (Уголовная ответственность за хищение
государственного и общественного имущества, автореферат кандидатской диссертации,
1952, стр. 8—9) считает общим объектом хищения социалистическую собственность, а
непосредственным — имущество — достояние.