ОЧЕРК РАЗВИТИЯ НАУКИ СОВЕТСКОГО УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА (Н.С. Алексеев) - часть 15

слова “преследовалие”, не соответствующей духу советского уголовного процесса

В процессуальной теории наиболее распространено понимание обвинения в качестве совокупности

процессуальных действий, направленных на то, чтобы изобличить в совершении преступления
привлеченное к уголовной ответственности лицо и обеспечить применение к нему справедливого наказания

. При этом наряду с приведенным толкованием обвинения в процессуальном смысле в ряде случаев

обвинение определяется в материально-правовом смысле в качестве совокупности самих вменяемых в вину
противоправных фак

тов

Против двойственной трактовки обвинения выступил П. М. Давыдов, считающий, что обвинение

является только процессуальной категорией и “под обвинением следует понимать доказанное, закрепленное
в процессуальном документе и направленное на реализацию уголовной ответственности утверждение
органа дознания, следователя, прокурора,. судьи' и суда о совершении преступлений данным лицом”

Было высказано также мнение, что обвинение–это особое процессуальное отношение, возникающее

между государством 'в лице его управомоченных органов и лицом, которое привлекается в [качестве
обвиняемого по поводу совершенного преступления

Чрезвычайно своеобразная трактовка обвинения дана В. С. Зеленецкям. Исходя из традиционного

понимания под обвинением и утверждения о совершении преступления, и деятельности компетентных лиц
по   изобличению   виновного,   В.   С.   Зеленецкий   считает   необходимым   различать   государственное   и
следственное   обвинение   в   зависимости   от   органа,   от   которого   оно   исходит.   При   этом   он   считает
возбуждение   государственного   обвинения   одновременно   процессуальным   актом   и   стадией   уголовного
процесса и рассматривает его в качестве процессуального акта, порождающего обязанность

См. Михайленко А. Р. О правовой природе начала уголовного процесса.–В кн.: Вопросы уголовного процесса. Саратов, 1979,

вып. 2, с. 41–46.

См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 10; Фаткуллин Ф. Н. Обвинение и судебный приговор.

Казань, 1965, с. 29.

См. Фаткуллин Ф. Н. Обвинение и судебный приговор, с. 46.

Давыдов П. М. Обвинение в советском уголовном процессе. Свердловск, 1974, с. 29.

См. Даев В. Г. К понятию обвинения в советском уголовном процессе.–Правоведение, 1970, № 1 с 85

123

виновного понести уголовную ответственность перед государством в лице конкретных органов
правосудия

. Вопросы, поднятые В. С. Зеленецким, нуждаются в особом обсуждении. Однако нельзя

согласиться с тем, что ответственность порождается процессуальным актом. •

Дискуссионен вопрос и о материально-правовом значении привлечения в качестве обвиняемого.

Широко распространен взгляд, что привлечение в качестве обвиняемого означает начало реализации
уголовной ответственности.

Л. М. Карнеева и ряд других авторов приравнивают понятие привлечения к уголовной ответственности

к акту привлечения в качестве обвиняемого, считая, что привлечение к уголовной ответственности
представляет собой единовременный процессуальный акт, совпадающий с актом привлечения в качестве
обвиняемого

Иную позицию заняли Н. С. Алексеев и В. 3. Лукашевич, утверждающие, что с момента вынесения

постановления о привлечении в качестве обвиняемого лишь начинается привлечение к уголовной
ответственности, которое завершается судебным приговором

. Н. И. Загородников считает, что понятия

“привлечение к уголовной ответственности” и “привлечение в 'качестве обвиняемого” неравнозначны,
поскольку привлечение к уголовной ответственности может иметь место лишь по приговору суда

В ряде случаев высказывается мысль, что лицо начинает фактически нести уголовную ответственность

уже со стадии предварительного расследования, по крайней мере ту часть ответственности, которая связана
с положением обвиняемого и выражается прежде всего в обязанности терпеть тяжесть публичного
изобличения

. Полемизируя со сторонниками этого мнения, Я. О. Мотовиловкер считает, что обвиняемый

несет уголовную ответственность лишь “в процессуальном смысле”

. При этом отмечается, что уголовная

от-

См. Зеленецкий В. С. Возбуждение государственного обвинения в советском уголовном процессе. Харьков, 1979, с. 7–8.

См. Карнеева Л. М, Привлечение к уголовной ответственности, с. 16.

См. Алексеев Н. С., Лукашевич В. 3. Ленинские идеи в советском уголовном судопроизводстве, с. 70.

См. Загородников И. И. Давность уголовного преследования и ее сроки.–Соц. законность, 1967, № 2, с. 33.

См. Ф а т к у л л и н Ф. Н. Обвинение и судебный приговор, с. 23.

См. Мотовиловкер Я. О. Предмет советского уголовного процесса. Ярославль, 1974, с. 26.

124

ветственность в процессуальном смысле–это не следствие преступления, а метод, условие, предпосылка
установления   наличия   или   отсутствия   основания   ответственности   в   материальном   смысле.   Сложность
данной   конструкции   заключается   в   ее   крайней   неопределенности,   поскольку   содержание   “уголовной
ответственности  в процессуальном' смысле”  не  раскрывается.  Если это ответственность за совершенное
правонарушение, то Я. О. Мотовиловкер по существу занимает позицию авторов, с которыми полемизирует.
Если же это неблагоприятные последствия пребывания в качестве обвиняемого, то вряд ли можно считать
это ответственностью. В противном случае пришлось бы говорить об “ответственности в процессуальном
смысле”   и   таких   участников   процесса,   как   потерпевший   или   свидетель,   вовлечение   которых   в
процессуальную деятельность также подчас не является благоприятным для указанных лиц.

В правовой литературе вносится ряд предложений, направленных на укрепление гарантий прав

обвиняемого в ходе уголовного судопроизводства. Это соответствует демократической сущности
советского уголовного процесса, отвечает требованию, согласно которому ни один невиновный не должен
быть привлечен к уголовной ответственности и осужден. В частности, широкую поддержку находит
предложение о допущении защитника по всем делам с момента предъявления обвинения.

Требует дальнейшей теоретической разработки и разрешения в законе вопрос о возмещении ущерба,

причиненного необоснованным привлечением в качестве обвиняемого либо осуждением. Действующий
уголовно-процессуальный закон не содержит надлежащего решения данного вопроса, на что справедливо
указывается в печати

В соответствии с действующим законом одним из участников .процесса является .подозреваемый.

В .прошлом в юридической литературе высказывались опасения, что участие в уголовном
судопроизводстве подозреваемого с меньшими

См. Савицкий В. М., Ф лейшиц Е. А. Об имущественной ответственности за вред, причиненный должностными лицами

органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда.–Сов. государство и право, 1966, № 7, с. 11–16; Мотовиловкер  Я.
О. Об  ответственности за вред, причиненный гражданам неправильными служебными действиями следственных органов и суда.–
Правоведение,  1973,  №  2,   с.   57–63;  Б   е  зле   п   к   и   н   Б.   Т.   Возмещение   вреда,   причиненного   гражданину   судебно-следственнымн
органами. М., 1979.

125

процессуальными правами в сравнении с обвиняемым может привести к ограничению прав личности в
судопроизводстве. Почти двадцатилетняя практика не подтвердила этих опасений, и сейчас уже никем не
оспаривается необходимость в таком участнике уголовного процесса, как подозреваемый. Вопросам
правового статуса подозреваемого в советском уголовном процессе посвящен ряд работ

К числу узловых проблем, связанных с фигурой подозреваемого, относится поставленный Л. М.

Карнеевой вопрос о необходимости расширения оснований признания лица подозреваемым

. Предложение

это встретило как поддержку

, так и возражения

Само по себе подозрение в совершении преступления, высказанное даже в постановлении о

возбуждении   уголовного   дела,   еще   не   является   основанием   для   рассмотрения   определенного   лица   в
качестве  подозреваемого–особого  участника процесса.  Однако столь же безусловно и то, что стеснение
в .правах в результате возникших подозрений в совершении преступления выражается не только в форме
задержания   или   избрания   меры   пресечения.   Наложение   ареста   на   имущество,   принудительное
освидетельствование,   допрос   по   обстоятельствам,   связанным   с   отношением   допрашиваемого   лица   к
совершенному   преступлению,   и   другие   процессуальные   меры   также   стесняют   права   лиц,   подверга-   \
ющихся этим мерам. Их применение должно быть обеспечено особыми гарантиями прав лиц, в отношении
которых   они   допускаются.   В   наиболее   общем   виде   такой   гарантией   служит   сам   правовой   статус
подозреваемого, предусматривающий краткосрочность пребывания лица в указанном качест-

См. Франк Л. В. Арест и задержание подозреваемого. Душанбе 1963; А к и н ч а Н. А. Подозреваемый и обвиняемый на

предварительном следствии. Саратов, 1964; Галкин И. С., Кочетков Г. В. Процессуальное положение подозреваемого. М., 1968;
Бекешко С. П., Матвиенко Е. А. Подозреваемый в советском уголовном процессе.
Минск, 1969, и др.

См. К а р и е е в а Л. М. Подозреваемый в советском уголовном процессе.–Соц. законность, 1954, № 4.

См. Боровский Э. Понятие подозреваемого в советском уголовном процессе.–Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Право, 1963, № 1, с.

33– 34; Дорохов В. Я. Процессуальное положение подозреваемого.–В кн.:
Практика применения нового уголовно-процессуального законодательства. М., 1962, с. 29, и др.

См. Строговпч М. С. О подозреваемом.– Соц. законность, 1961, № 2, с. 36; Рахунов Р. Д. Участники уголовно-процессуальной

деятельности, с. 205–206, и др.

126

,ве, наличие у него особых процессуальных прав. В связи с этим нуждается в дальнейшем обсуждении
вопрос о расширении оснований признания лица подозреваемым и формах такого признания. Надлежащей
формой признания лица подозреваемым должно быть не постановление об избрании меры пресечения или
протокол задержания, а особый процессуальный акт, содержащий в себе мотивированный вывод о
признании лица подозреваемым.

Расширение оснований признания лица подозреваемым будет содействовать развитию процессуальных

гарантий прав лиц, заподозренных в совершении преступления, в отношении которых применяются меры
процессуального 'принуждения.
§ 4. Потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик в уголовном процессе

Основы уголовного судопроизводства (1958) внесли существенные изменения в процессуальное

положение потерпевшего, значительно расширив его права. Это, с одной стороны, в большей степени
обеспечило охрану прав и законных интересов лиц, пострадавших от преступлений, а с другой –
содействовало привлечению заинтересованных лиц к всестороннему выяснению обстоятельств уголовного
дела и тем самым более успешному решению задач процесса.

В теории права вопрос о потерпевшем получил значительную разработку

. Однако это не исключило

до сих пор необходимости разрешения ряда спорных проблем, связанных с правовым статусом
потерпевшего. В литературе указывалось на то, что формулировка ст. 24 Основ не может быть признана
полностью удовлетворительной, так .как не охватывает собой все случаи, в которых лицо должно быть
признано потерпевшим.

Д иск у ее ионным стал вопрос о том, следует ли'признавать потерпевшими лиц, на интересы которых

было совершено покушение, но реальный вред им преступлением не причинен.

См. Божьев В. П. К вопросу о понятии потерпевшего в советском уголовном процессе–Учен. зап./ВИЮН, 1962, вып. 15;

Савицкий В. М., Потеружа И. И. Потерпевший в советском уголовном процессе. М., 1963; Кокорев Л. Д. Потерпевший от преступления
в советском уголовном процессе. Воронеж, 1964; Дубривный В. А. Потерпевший на предварительном следствии. Саратов, 1966-
Потерпевший от преступления/Отв. ред. П. С. Дагель. Владивосток, 1974; Юрчен-

к0

"• 'о-^Р

"™" "Р" потерпевшего в судебном разбирательстве. 1 ОМСК, 1977,

127

Высказаны соображения как в пользу

, так и против

признания таких лиц потерпевшими.

Заслуживает внимания предложение О. Я. Мотовилов-кера указать в законе, что потерпевшими

признаются лица” охраняемое законом благо которых непосредственно нарушено или поставлено под
угрозу преступлением

Спорным в литературе считается также вопрос о признании потерпевшим лица, ненадлежащее

поведение которого повлияло на совершение против него преступления. В частности, вносились
предложения не признавать таких лиц потерпевшими

. С приведенным мнением нельзя согласиться, так как

закон не предусматривает лишения потерпевшего прав по мотивам неправомерности его поведения. Если
лицу   причинен   вред,   являющийся   последствием   преступления,   т.   е.   наиболее   опасной   формы
противоправного   поведения,   то   независимо   от   условий,   способствовавших   совершению   такого
преступления, вред остается и неправильно было бы лишать пострадавшего возможности участвовать  в
уголовном судопроизводстве. Другое дело, что неправильное поведение самого потерпевшего может при
определенных условиях учитываться при назначении меры уголовной ответственности. На эту точку зрения
и встало большинство советских юристов, принявших участие в обсуждении данного вопроса

Дискуссию также вызвал вопрос о потерпевшем по делам о преступлениях, последствием которых

явилась смерть

См, Рахунов Р. А. Участники уголовно-процессуальной деятельности, с. 244; Кокорев Л. Д. Потерпевший от преступления в

советском уголовном процессе, с. 8–10; Мотовиловкср Я. О. Вопросы теории советского уголовного процесса. Томск, 1971, с. 93–101.

См. С a is и ц к и и В. М., Потеружа И. I']. Потерпевший в советском уголовном процессе, с. 8–9; Д у б р и в н ы и В. А.

Потерпевший на предварительном следствии, с. 22; Дорохов В. Основания признания лица потерпевшим.–Сов. юстиция, 1976, № 14, с.
9.

См. М о т о в и л о в к е р Я. О. Вопросы теории советского уголовного процесса, с. 101.

См. Карнеева Л. М., Коротенко В. В. Практика выполнения ст. 24 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных

республик.–Сов. государство и право, 1961, № 2, с. 126; Дубрив-н ы и В. А. Потерпевший на предварительном следствии, с. 23.

;

См. Рахунов Р. Д. Участники уголовно-процессуальной деятельности, с. 245; Кокорев Л. Д. Потерпевший от преступления в

советском уголовном процессе, с. 11; СтроговичМ. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 258; Шпиле в В. Н. Участники
уголовного процесса, с. 100–101; Мотовиловкер Я. О. Вопросы теории советского уголовного процесса, с. 95–97, и др.

128

лица.   Согласно   ст.   53   УПК   РСФСР     и   соответствующим   статьям   УПК   большинства   других   союзных
республик по таким делам права потерпевшего предоставляются близким родственникам умершего лица.
Иногда   утверждалось,   что   близкие   родственники   пострадавшего   лица   занимают   в   этом   случае
процессуальное   шоложение   тредставител.ей   потерпевшего

. Однако потерпевший в уголовно-

процессуальном смысле – это участник процесса, а таковым не может быть умершее лицо. Соответственно
этому   не   может   быть   и   представителей   у   лица,   не   являющегося   участником   процесса.   Поэтому   более
правильна   позиция   тех   ученых,   которые   считают,   что   в   случае   смерти   лица   от   преступления   близкие
родственники   этого   лица   приобретают   в   процессе   права   потерпевшего   вследствие   причинения   им
морального вреда

Вопрос о потерпевшем имеет не только уголовно-про-цессуалынос, но и криминологическое значение.

Не случаен поэтому интерес, проявляемый наукой к криминогенному значению поведения потерпевшего.
Не исключая признания потерпевшим, такое поведение в ряде случаев может являться одним из условий,
способствовавших совершению преступления. В этой связи следует упомянуть виктимологические
исследования Л. В. Франка, Д. В. Ривмана и других авторов

. Дальнейшие исследования в этом

направлении могут повысить эффективность выполняемых в уголовном процессе задач по устранению
причин, способствовавших совершению преступлений.

В то же время нельзя не отметить некоторой односторонности отдельных виктимологических

исследований. Так, по данным изучения примерно тысячи уголовных дел, приводимым Н. Селивановым,
“...все убийства женщин в возрасте 28–70 лет в населенных пунктах, вне жилья, совершены соседями,
сослуживцами или односельчанами потерпевших на

См. Савицкий В. М., Потеружа И. И. Потерпевший в советском уголовном процессе, с. 14.

См. Дорохов В. Я. Показания потерпевшего в советском уголовном процессе. М„ 1959, с. 4; Рахунов Р. Д. Участники уголовно-

процессуальной деятельности, с. 244–245.

См. Франк Л. В. Потерпевший от преступления и проблемы советской виктимологии. Душанбе, 1977; Ривман Д. В.

Виктимологические факторы и профилактика преступлений. Л., 1975; Минская В. Ответственность потерпевшего за поведение
способствовавшее совершению преступления–Сов, юстиция, 1969, № 14; Виктимология и профилактика правонарушений/Отв. ред. В.
И. Шиканов. Иркутск, 1979.

9.
Заказ
2568

129

Почве оскорблений и обидных замечаний, высказанных потерпевшими в адрес преступников”

В юридической литературе появились работы, посвященные процессуальным аспектам виктимологии

Следует отметить комплексное исследование проблемы потерпевшего в советском праве, предпринятое

учеными Дальневосточного университета. В нем положение потерпевшего рассматривается в уголовно-
правовом, процессуальном, криминологическом и криминалистическом аспектах

Процессуальное положение гражданского истца и гражданского ответчика исследуется обычно в

комплексе  более  широкой  проблемы  применения исковой  формы защиты  права  в советском  уголовном
процессе. Если до издания  Основ  уголовного судопроизводства 1958 г. проблемам гражданского иска в
уголовном процессе было посвящено лишь  два  монографических исследования

, то за два последующих

десятилетия этот вопрос получил широкую разработку^ Кроме того, вопросы гражданского иска в
уголовном процессе рассматривались в ряде работ, посвященных потерпевшему, применительно к способам
возмещения имущественного ущерба

В числе проблем гражданского иска в уголовном процессе обсуждался вопрос о расширении пределов

иска в

"Селиванов Н. Криминалистические характеристики преступлений и следственные ситуации в методике

расследования.–Соц. законность, 1977, № 2, с. 57.

См. Ильина Л. В. Уголовно-процессуальное значение виктимологии.–Правоведение, 1975, № 3, и др.

См. Потерпевший от преступления/Под ред. П. С. Дагеля. Владивосток, 1974.

См. Ч е л ь ц о в М. А. Гражданский иск в уголовном процессе.

М., 1945; Шаламов М. П. Гражданский иск в уголовном деле. М., 1948.

См. Г у р е е в П. П. Гражданский иск в

уголовном процессе. М., 1961; Куцова Э. Ф. Гражданский иск в уголовном процессе. М., 1963;
Мазалов А. Г. Гражданский иск в уголовном процессе. М., 1967; 2-е изд. М., 1977; Даев В. Г. Современные проблемы
гражданского иска в уголовном процессе. Л., 1972; Зинатуллин 3. 3. Возмещение материального ущерба в уголовном
процессе. Казань, 1974; Никулин Е. С. Возмещение ущерба, причиненного преступлением государственным и
общественным организациям. М., 1974; Александров С. А. Правовые гарантии возмещения ущерба в уголовном
процессе. Горький, 1976; П о-н а р и н В. Я. Производство по гражданскому иску при расследовании

уголовного дела. Воронеж, 1978.

См. Савицкий В. М., Потер ужа И. И. Потерпевший в co-i

ветском уголовном процессе, с. 113–132; Кокорев Л. Д. Потерпевший от преступления в советском уголовном процессе,
с. 84–117, и др.

(30 ••:

содержание .. 13 14 15 16 ..