ИСТОРИЯ СУРДОПЕДАГОГИКИ (А.Г. Басова) - часть 25

В годы директорства в Московском училище Ф. A. Pay был непременным

корреспондентом   журнала   «Вестник   Попечительства   о   глухонемых»,
выполнял   переводы   сурдопедагогических   статей   с   немецкого   языка.   В
частности, им были переведены книга Ф. Вернера «Психологические основы
устного   метода»   (1910)   и   книга   Ф.   Гаудеринга   «О   подготовительном
обучении   глухонемых».   В   дореволюционный   период   им   были   созданы
букварь, а также книжки для чтения: «Маленьким друзьям» и «Маленький
глухонемой читатель».

После   Великой   Октябрьской   социалистической   революции   начался

наиболее   плодотворный   период   деятельности   Ф.  A.  Pay.  Co  свойственной
ему энергией, энтузиазмом и преданностью делу он взялся за осуществление
государственного  обучения   глухих. Ф.  A.  Pay  стал  ученым-консультантом
школьно-санитарного   отдела   Наркомпроса.   С   переходом   этого   отдела   в
Наркомздрав   Ф.  A.  Pay  был   назначен   заведующим   секцией   физически
дефективных   детей.   Ко   времени   открытия   в   Москве   Института   детской
дефективности, а потом дефектологического отделения при 2-м МГУ Ф.  A.
Pay  получил звание профессора  и заведование  кафедрой сурдопедагогики.
Его   опыт   работы   с   учителями   в   Московском   училище   глухих   был
использован при организации сурдопедагогического образования.

Ф.  A.  Pay  был членом секции дефектологии Научно-исследовательского

института педагогики при 2-м Московском государственном университете.
Он выступал в качестве одного из основных лекторов по вопросам обучения
глухих   словесной   речи   на   краткосрочных   курсах.   Ф.  A.  Pay  участвовал   в
съездах   учителей   глухих   как  член   оргбюро   и  докладчик.   Он  выступал   на
конференциях   сурдопедагогов   и   многих   других   научных   совещаниях.
Исключительный   успех   имел   его   доклад   «О   методах   первоначального
обучения глухих словесной речи» на совещании директоров и заведующих
учебной частью школ глухих в 1938 году. В нем Ф. A. Pay показал, что при
обучении   глухих   необходимо   сочетать   и   дифференцированно   применять
различные методы.

Активное   и   заинтересованное   участие   в   создании   советской

государственной системы обучения и воспитания глухих детей благотворно
отразилось на научной деятельности Ф.  A.  Pay. Если в дореволюционный
период Ф.  A.  Pay  в основном публиковал только переводы из иностранных
журналов,   то   в   послереволюционный   период   он   создает   и   оригинальные
работы,   проявляет   критическое   отношение   к   зарубежным   материалам   с
позиций советской сурдопедагогики.

Созданные   Ф.  A.  Pay  в   советское   время   труды   разнообразны:

монографии,   статьи   в   общих   педагогических   и   специальных   журналах,
статьи в энциклопедиях.

Статьи Ф. A. Pay о детях с недостатками слуха и речи, о путях развития

борьбы с детской глухотой были помещены в одном из первых сборников
Наркомздрава — «Здоровые дети— светочи будущего». В изданиях II съезда
СПОН   был   опубликован   ряд   его   статей.   В   первом   изданном   в   1924   году
сборнике он публикует оригинальную работу «Речевая функция у говорящих

193

глухих». Во втором сборнике — дидактические статьи о методах, которые
проверялись в то время в советской школе для глухих: маноральная система
и чтение с губ Г. Форхгаммера. В дальнейшем им были опубликованы статьи
на следующие темы: метод использования остатков слуха Бецольд — Кройса
(1926),   «бельгийский   метод   демутизации»   (1935).   Важной   обобщающей
работой  была   помещенная   в  Большой  Советской   энциклопедии  статья  «О
глухонемоте и обучении глухонемых» (1929).

Ф.  A.  Pay  являлся активным сотрудником журнала «Жизнь глухих», где

помещались его статьи об И. К. Арнольде, о Н. М. Лаговском, статьи об
актуальных   проблемах   зарубежной   сурдопедагогики.   Он   был   членом
редакционной   коллегии   журнала   «Жизнь   глухих»,   а   затем   и   журнала
«Вопросы дефектологии».

Большую и плодотворную работу  по созданию  букварей для  глухих и

популярной сурдопедагогической литературы для родителей вел Ф.  A.  Pay
совместно с Н. A. Pay.

В «Методике обучения глухих» (1934) был написанный Ф. A. Pay раздел

«Постановка и коррекция звуков у глухонемых». В дальнейшем на основе
этой  работы   Ф.  A.  Pay  совместно  с  Ф.  Ф.  Pay  создал  методику  обучения
глухих произношению, которая до настоящего времени служит пособием для
студентов и учителей.

В   1946   году   в   «Ученых   записках   МГПИ   им.   В.   И.   Ленина»   были

опубликованы   подготовленные   еще   ранее   при   активном   участии   и   под
редакцией Ф.  A. Pay  материалы к учебнику по сурдопедагогике, в их числе
статья «О глухонемоте, глухоте и тугоухости». В ней Ф.  A.  Pay, используя
русскую   и   зарубежную   сурдопедагогическую   литературу   и   многолетний
опыт непосредственной работы с глухими, дал четкую классификацию детей
с немотой при наличии слуха. В этой же статье рассматривались вопросы о
происхождении глухонемоты, о лечении и профилактике глухонемоты.

В 1948 году Ф.  A.  Pay  был избран членом-корреспондентом Академии

педагогических наук РСФСР. За свою сурдопедагогическую деятельность он
был награжден орденом Ленина.

Вся жизнь Ф. A. Pay, учителя, профессора, доктора педагогических наук,

члена-корреспондента   Академии   педагогических   наук,   была   неразрывно
связана с развитием советской сурдопедагогики. Он сыграл важную роль в
подготовке научных и учительских кадров, создании литературы по методике
обучения   глухих  устной  речи   и  учебников  для   первоначального   обучения
(букварей).

И.   А.   Васильев   (1867—1941).  В   ряду   талантливых   деятелей,

обогативших   своими   трудами   сурдопедагогику,   были   И.   А.   Васильев.   Он
начал свою сурдопедагогическую деятельность в Петербургском училище с
должности младшего  классного  наставника. Любовь и желание прийти на
помощь   к   детям,   страдающим   физическим   недостатком   —   отсутствием
слуха, побуждала его с первых шагов сурдопедагогической деятельности с
исключительным   упорством   и   настойчивостью   искать   новые,   более
эффективные   пути   их   обучения   и   воспитания.   Он   мечтал   научить   глухих

194

детей   в   короткий   срок   словесной   речи   и   тем   самым   сблизить   уровень
развития   глухого   ребенка   с   уровнем   развития   ребенка   слышащего.   И.   А.
Васильев   считал,   что   этого   можно   достигнуть   в   первоначальный   период
обучения   посредством   «графического   метода»,   в   основе   которого   лежало
использование письменной речи. В соответствии с этим методом наряду с
графическим   изучением   отдельных   слов-понятий   шло   обучение   глухих
грамматике,   умению   строить   предложения.   Говоря   об   обучении   глухого
связной   речи   по   рассказам   или   с   помощью   живой   беседы   учителя,   И.   А.
Васильев при этом делал очень важное методическое указание. Он считал
необходимым, чтобы для глухих специально составлялись учебники и книги
для   чтения,   чтобы   учитель,   беседуя   с   глухими,   расширял   их   словарь
систематически и постепенно, не привнося в свою речь лишних, непонятных
глухому слов.

Обосновывая необходимость создания специальных книг и учебников для

глухих, И. А. Васильев в своей книге «Методика обучения глухонемых речи,
письму,   чтению»   (1900)   давал   ряд   методических   указаний   относительно
последовательности   их   обучения.   В   ней   предлагался   ряд   разнообразных
приемов обучения чтению с губ, устному описанию картинок, чтению книг и
т. д. Подробно разбирая и иллюстрируя методику чтения, И. А. Васильев
обращал особое внимание учителей глухих на необходимость разъяснения
образных выражений и переносного значения слов. Описание картин И. А.
Васильев   считал   важным   методом   развития   речи   глухих.   Он   сравнивал
описание картин с процессом перевода с одного языка на другой.

Используя   многие   общедидактические   положения   известного   русского

педагога конца  XIX  — начала  XX  века П. Ф. Каптерева, И. А. Васильев в
своих трудах развивал эти положения применительно к воспитанию глухих.
Важным условием правильно построенного педагогического процесса И. А.
Васильев   считал   соответствие   между   трудностью   заданий   и   уровнем
возможностей   ученика.   Опираясь   на   прогрессивные   требования   общей
педагогики о единстве воспитания и обучения, И. А. Васильев говорил о том,
что ими еще в большей мере необходимо руководствоваться при работе с
глухими детьми.

В   дореволюционный   период   И.   А.   Васильев   опубликовал   ряд

оригинальных статей в журнале «Вестник Попечительства». Кроме того, он
издал   книгу   под   названием   «Словарь   глаголов»,   которая   стала   ценным
пособием для учителей глухих. Благодаря хорошему знанию глаголов глухой
ученик   легко   овладевал   структурой   предложения   в   целом   и   умением
пользоваться различными видами и формами этой части речи.

После победы Великой Октябрьской социалистической революции И. А.

Васильев стал одним из активных деятелей  советской сурдопедагогики.  В
Ленинградском отофонетическом институте И. А. Васильев осуществил ряд
своих   педагогических   замыслов.   Среди   них   изобретение   киношрифта   и
разработка   методики   его   использования.   Киношрифт   представлял   собой
таблицы-киноснимки   лица,   произносящего   те   или   иные   звуки   —   буквы
русского  алфавита.  Такие  таблицы,  фиксировавшие состояние   губ  и всего

195

лица   человека   в   момент   произнесения   звуков,   способствовали   не   только
эффективному   обучению   чтению   с   губ,   но   и   самостоятельной   работе
учащихся над своей речью.

И.   А.   Васильев   сделал   попытку   найти   более   совершенные

организационные формы обучения глухих произношению. Речь идет о работе
со сдвоенными классами. Сущность этой работы заключалась в том, что один
педагог   должен   был   вести   фронтальные,   а   другой   —   индивидуальные
сурдопедагогические занятия. Однако разработка этой формы обучения не
была   завершена   И.   А.   Васильевым   и   не   нашла   широкого   применения   в
обучении глухих детей.

До последних лет жизни И. А. Васильев работал учителем. Одновременно

он   продолжал   совершенствовать   словарь   глаголов,   пополняя   его   новыми
рисунками   и   словами,   приближая   его   содержание   к   новым   требованиям
современности. Глубокие специальные знания и творческая инициатива И. А.
Васильева   были   широко   известны   сурдопедагогам   Советского   Союза,
которые стремились непосредственно ознакомиться с его опытом и методами
работы.

Характерной чертой научного творчества И. А. Васильева было то, что он

почти никогда не менял свои исходные педагогические установки, а лишь
последовательно  развивал  и совершенствовал   их. Предлагая  «графический
метод»,  он  выступил  в  сущности  новатором  и  рационализатором  системы
«чистый устный метод» обучения глухих. Он не критиковал систему «чистый
устный метод», а лишь доказывал важность, доступность и продуктивность
использования   в   обучении   глухих   письменной   речи   и   умения   писать
независимо от обучения устной звуковой речи. (Обучение устной речи, как
известно,   в   системе   «графического   метода»   шло   самостоятельно.)   То
обстоятельство, что И. А. Васильев не выступил с прямой критикой «чистого
устного   метода»,   широко   распространенного   в   училищах   для   глухих   в
России и в Западной Европе, задерживало распространение «графического
метода». Сурдопедагоги России из его методики использовали лишь приемы
обучения   письму,   чтению,   рассказыванию   по   картинкам,   чтению   с   губ   и
некоторые другие.

Впервые изданный в России в 1910 году «Наглядный словарь глаголов»

И.   А.   Васильева   являлся   своеобразным   продолжением   его   концепции
«графического метода». Как и метод, словарь не использовался в обучении
глухих в полной мере, хотя и мог значительно способствовать расширению
словарного запаса и овладению грамматическим строем языка. Это можно
объяснить   тем,   что   учителя,   работавшие   с   глухими   по   «чистому   устному
методу»,   не   нуждались   в   подобном   пособии.   Сами   же   учащиеся   не
приобретали   навыки   и   умения   для   самостоятельной   работы   над   словом   в
такой мере, чтобы могли пользоваться словарем глаголов И. А. Васильева.

Органической частью системы «графический метод» был и киношрифт. В

последующем киношрифт как наглядное средство обучения глухих чтению с
губ   возрождался   в   новой   форме,   занимая   подобающее   ему   место   в
первоначальном   обучении   глухих   (работы   М.   Е.   Хватцева,   М.   Н.

196

Шаабдурасуловой, П. К. Анисимова).

Говоря обо всем том положительном, что содержалось в трудах И. А.

Васильева, следует отметить и их слабые стороны. Во время поисков новых
методов   и   приемов,   которые   бы   в   большей   мере   приближали   глухого   к
слышащему,   И.   А.   Васильев   делал   подчас   неправильные   выводы.
Чрезмерным   было   его   увлечение   постановкой   общих   классификационных
понятий.   Методически   ошибочным   было   употребление   этих   понятий   в
письменной речи раньше, чем дети знакомились с названиями вещей. И. А.
Васильев   переоценивал   возможности   глухого   в   дедуктивном   мышлении   и
словаре   понятий   для   нужд   общения   и   образования.   Методологическим
недостатком   концепции   И.   А.   Васильева   являлся   также   компромиссный
подход   к   системе   «чистый   устный   метод»,   поскольку   он   же   отнесся
критически к его основному пороку, который заключался в приспособлении
обучения глухих к фонетическим особенностям звука и звукового  состава
слова.  Такое  приспособление  задерживало  умственное   развитие  учащихся.
Разработанная И. А. Васильевым методика использования киношрифта также
содержала   ряд   недочетов.   Так,   Ф.   Ф.  Pay  указывал   на   переоценку   И.   А.
Васильевым стабильности артикуляционного образа «чистого» звука в нашей
речи. Обилие артикулем, которые даны им в оральном алфавите, создавало
перегрузку при изучении глухим ребенком различительных особенностей в
сходных по артикуляции звуках.

Однако, несмотря на эти недостатки, труды И. А. Васильева составили

золотой   фонд   советской   сурдопедагогики.   Подавляющее   большинство
последующих   исследователей   в   области   сурдопедагогики   так   или   иначе
использовали труды И. А. Васильева.

Итак,   Советское   государство   с   первых   лет   своего   существования

принимало   все   возможные   в   то   время   меры   к   тому,   чтобы   страдающие
слуховой   недостаточностью   дети   посредством   специального   обучения   и
воспитания   подготавливались   к   самостоятельной   трудовой   общественно
полезной деятельности, к полноценной жизни в социалистическом обществе.
Сразу же после победы Великой Октябрьской социалистической революции
интенсивно   велась   разработка   новых   средств   и   методов   обучения   и
воспитания глухих детей.

Уже   в   первые   послереволюционные   годы   в   нашей   стране

сурдопедагогическая теория и практика имели значительные достижения.

Все   мероприятия   по   борьбе   с   детской   дефективностью   носили

принципиально новый характер и содержали глубокий идейно-политический
смысл   —   борьба   за   здоровое   детство,   за   включение   аномальных   детей   в
общественно полезный труд через обучение.

В   борьбе   с   детской   дефективностью   в   первые   годы   Советской   власти

заслуженное место принадлежит выдающемуся деятелю в области народного
образования Н. К. Крупской.

В   этот   период   вели   большую   организационно-педагогическую   работу

сурдопедагоги Ф. A. Pay, Н. М. Лаговский, И. А. Васильев и многие другие.
Врачи С. С. Преображенский, Д. В. Фельдберг и др. вели борьбу с детской

197

глухотой средствами лечения и профилактики.

Вопросы
1.   В   чем   вы   видите   проявление   социалистического   гуманизма   Н.   К.

Крупской в отношении к глухим детям?

2. Какие высказанные Н. М. Лаговским, Ф. A. Pay и И. А. Васильевым в

первые   годы   становления   советской   сурдопедагогики   идеи   находят
отражение в современной теории и практике обучения глухих?

3.   Какие   идеи   С.   С.   Преображенского   играли   прогрессивную   роль   в

развитии советской сурдопедагогики?

Глава 15

Борьба с пережитками филантропического подхода

 к глухим и разработка методологических основ

 сурдопедагогики в период восстановления

народного хозяйства

 и социалистической индустриализации (1921—1930)

Отделы   охраны   детства,   их   роль   в   проведении   социалистических

принципов организации обучения и воспитания глухих. После окончания
гражданской войны молодая Советская республика приступила к мирному
строительству.   Восстановление   разрушенного   войной   и   интервенцией
народного   хозяйства   проходило   в   исключительно   тяжелых   условиях.   В
стране   был   введен   режим   строжайшей   экономии.   Бюджет   на   народное
образование сократился, сократилось количество учащихся и число школ.

В   детские   дома   теперь   принимались   дети,   не   имевшие   родителей   и,

следовательно,   нуждавшиеся   в   помощи   со   стороны   государства.   В   число
таких нуждавшихся включались и категории дефективных детей: умственно
отсталые, глухонемые, слепые (независимо от того, имели они родителей или
нет). Поэтому новая сеть специальных детских домов, включавшая и школы
для   глухих,   слепых   и   умственно   отсталых,   не   сократилась,   а,   наоборот,
наблюдалась   тенденция   к   ее   расширению.   По   инициативе   мест   росло   и
количество   школ.   Общая   сеть   специальных   школ-институтов   для   глухих
детей в 1922 году выросла до 69 учреждений с общей численностью детей
2214. Число обучающихся в них детей по сравнению с дореволюционным
периодом   возросло   более   чем   в   два   раза.   Но   этого   числа   школ   было
совершенно недостаточно для удовлетворения потребности нуждавшихся в
обучении глухих детей. Еще не во всех областных центрах и республиках
были   созданы   школы   для   них.   Не   было   школ   в   Нижегородской
(Горьковской),   Смоленской   областях.   На   всю   Сибирь   имелись   только   две
школы — в Томске и Иркутске. В Средней Азии была только одна школа —
в Ташкенте.

Несоответствие   между   количеством   нуждавшихся   в   обучении   глухих

детей   и   числом   школ   для   них   объяснялось   в   некоторой   степени   и
пережитками   старого,   филантропического   отношения   к   глухим.   Отделы
народного   образования   на   местах   все   еще   недооценивали   познавательных

198

способностей глухих детей. Они видели в организации детских домов-школ
для глухих лишь средство их призрения.

Основное руководство детскими домами для глухих и других категорий

аномальных   детей   осуществлял   подотдел   учреждений   для   дефективных
детей,   находившийся   в   составе   школьного   отдела   Наркомпроса.   В   его
деятельности основное место занимали следующие вопросы: подготовка  к
осуществлению всеобщего обучения глухих, слепых и умственно отсталых
детей,   определение   системы   учреждений   для   аномальных   детей,   правовое
положение,   подготовка   и   переподготовка   учителей   специальных   школ,
учебно-воспитательная работа. Подотдел вел борьбу и за расширение сети
учреждений для глухих детей в специальных школах, за их размещение в
соответствующих   зданиях,   за   организацию   учебного   распорядка   и
воспитательных   мероприятий   в   специальных   детских   домах-школах,   за
трудовое   профессиональное   образование,   рациональное   питание
воспитанников и многое другое. В этой борьбе в условиях государственного
подхода   к   обучению   глухих   преодолевался   старый,   филантропический
подход и вырабатывалось новое, социалистическое отношение к глухим как к
интеллектуально полноценным детям, которые должны получить одинаковое
со слышащими образование.

Большую   помощь   подотделу   учреждений   для   дефективных   детей

оказывала   созданная   Коммунистической   партией   и   Советским
правительством   Детская   комиссия   при   ВЦИК,   возглавлявшаяся   Ф.   Э.
Дзержинским. Детская комиссия часто выделяла необходимые средства на
оборудование мастерских в специальных школах, в частности в школах для
глухих   Новосибирска,   Москвы,   Ленинграда,   Ярославля   и   многих   других
городов.   Благодаря   помощи   Детской   комиссии   ВЦИК   была   укреплена
материальная основа Отофонетического института в Ленинграде: расширено
помещение,   обновлено   оборудование   и   т.   д.   Детская   комиссия   ВЦИК
субсидировала издание журнала для учителей специальных школ, который с
1928 года стал выходить под названием «Вопросы дефектологии».

В 1924 году московская городская партийная организация глухих начала

издание газеты «Жизнь глухонемых», которая способствовала объединению
общественности   глухих   для   решения   вопросов   просвещения   глухих,
обучения и лечения детей, потерявших слух.

С организацией и утверждением Всероссийского общества глухих в 1926

году   у   подотдела   учреждений   для   дефективных   детей   появился   активный
помощник   —   общественность   самих   глухих.   В   содружестве   с
общественностью глухих при материальном содействии Детской комиссии
ВЦИК   руководители   подотдела   учреждений   для   дефективных   детей
проводили работу по повышению качества учебно-воспитательной работы,
боролись   за   укрепление   материальной   базы   специальных   школ,
поддерживали   и   укрепляли   связи   с   научными   институтами   и   врачебной
общественностью,   в   частности   с   государственными   медицинскими
учреждениями по изучению слуха и глухоты.

Деятельность   подотдела   учреждений   для   дефективных   детей   в

199

рассматриваемый период была весьма активной и плодотворной. Подотделу
приходилось   не   только   осуществлять   повседневное   руководство
специальными   школами,   но   и   завоевывать   для   них   определенное   место   в
общей системе народного образования. В специальных школах для глухих
шла напряженная работа, направленная на сближение с массовой школой, на
обновление   всего   содержания   учебно-воспитательной   работы   на   новых,
социалистических началах.

Изменение   содержания   учебно-воспитательной   работы   в

специальных школах для глухих.  В 1923—1925 годах под руководством
научно-педагогической секции Государственного ученого совета Народного
комиссариата просвещения (ГУСа) были составлены новые программы для
общеобразовательной   школы.   В   основу   работы   школы  I  ступени   было
положено   изучение   родного   края.   В   школе  II  ступени   также   сохранялось
изучение   родного   края,   но   уже   в   плане   теоретического   и   практического
знакомства с его жизнью в связи с экономической жизнью всей страны. Это
были   не   предметные,   а   комплексные   программы.   Однако   эти   первые
программы   ГУСа   для   массовой   школы   не   давали   достаточно   четких   и
конкретных   установок   по   вопросу   о   том,   как   и   чему   учить   детей,   как
осуществлять их коммунистическое воспитание. Они были противоречивы.
Ориентируя   учительство   на   самостоятельные   методические   поиски,   эти
программы не обеспечивали систематического изучения школьниками основ
наук. Летом 1924 года программы ГУСа для первых четырех лет обучения
вышли   вторым   изданием   с   указанием   на   то,   что   они   вводятся   с   начала
1924/25 учебного года только в опытно-показательных  школах, в массовых
же только в первых двух классах (группах). Основное требование — строить
учебно-воспитательную   работу   на   изучении   своего   края   —   оставалось   в
программах в качестве определяющего все содержание учебного материала.
Составители   программы,   как   и   в   первом   варианте,   призывали   школу   и
учителя перейти от традиционного изучения   «предметов» к комплексному
изучению «самой жизни», окружающей действительности. Такие призывы не
ориентировали учительство на то, чтобы сохранять предметность в обучении,
чтобы   давать   учащимся   определенный   круг   систематических   знаний   по
основам наук.

В комплексных программах ГУСа систематическое изучение предмета и

приобретаемые в процессе обучения навыки занимали второстепенное место.
Особенно наглядно это проявлялось в программе обучения русскому языку.
Приобретение   прочных   навыков   чтения   и   письма   в   начальных   классах
отодвигалось на неопределенное будущее. Чтение подменялось наблюдением
окружающей жизни. Возможно, при этом круг представлений ребенка и мог
бы  расширяться  при  правильно  организованном  наблюдении,  но и  в этом
случае   ученик   не   мог   приобрести   прочных   навыков   письма   и   чтения   без
соответствующих занятий.

Годы методических исканий в массовой школе не прошли бесследно и

для школ глухих. Недостаточная определенность предметного содержания в
программах весьма сильно сказывалась на работе специальной школы для

200