ПОВЕДЕНИЕ ЖИВОТНЫХ. Психобиология, этология и эволюция (Д. Мак-Фарленд) - часть 81

 

  Главная      Учебники - Разные     ПОВЕДЕНИЕ ЖИВОТНЫХ. Психобиология, этология и эволюция (Д. Мак-Фарленд) - 1988 год

 

поиск по сайту            правообладателям  

 

 

 

 

 

 

 

 

содержание   ..  79  80  81  82   ..

 

 

ПОВЕДЕНИЕ ЖИВОТНЫХ. Психобиология, этология и эволюция (Д. Мак-Фарленд) - часть 81

 

 

Идеи Дарвина послужили основой для представлений классической этологии, 
которые были сформулированы Лоренцом и Тинбергеном. Лоренц (Lorenz, 1937) 
утверждал, что многие типы поведения животных сформированы на основе ряда 
комплексов фиксированных действий, которые характерны для животных данного 
вида и в основном генетически детерминированы. Позднее (Lorenz, 1950) он 
утверждал, что каждый комплекс фиксированных действий, или инстинкт, 
мотивирован энергией специфического действия. Этот механизм сравнивался с 
жидкостью в сосуде: каждый инстинкт соответствует своему «сосуду», и когда 
появляется пусковой раздражитель, жидкость «выливается» в форме 
инстинктивной силы (drive), которая вызывает адекватное поведение. Тинберген 
(1951) высказал предположение, что эти сосуды, или центры инстинктов, 
организованы по иерархическому принципу, в результате чего энергия, 
ответственная за один тип активности, например размножение, будет вызывать ряд 
подчиненных активностей, таких, как строительство гнезда, брачное, а затем и 
родительское поведение. Лоренц и Тинберген представили многочисленные 
примеры того, что они считали инстинктивным поведением.
Такая концепция инстинкта, принятая в классической этологии, в настоящее время 
удовлетворяет не всех. Это происходит по двум причинам. Во-первых, не все 
разделяют точку зрения, согласно которой инстинктивные силы, или драйвы, 
обеспечивают энергией определенные виды поведения. По причинам, которые 
подробно обсуждались в разд. 15.5, мотивация больше не рассматривается с точки 
зрения драйва, сверхрефлексов или инстинктивных побуждений (urges). Во-вторых,
многие не согласны с утверждением, что определенные типы поведения являются 
врожденными, т. е. развиваются независимо от условий внешней среды. Как мы 
уже отмечали в гл. 3, в настоящее время нельзя считать, что генетические влияния 
на поведение не зависят от средовых воздействий. Термин «врожденный» был 
введен для обозначения характерного для вида типа поведения; при этом не следует
забывать, что и ранние средовые влияния являются также характерными для вида, 
т. е. что условия, в которых рождаются и развиваются различные члены вида, часто
оказываются очень сходными.
Примитивное представление об инстинктивном поведении сводилось к тому, что 
детальные инструкции по реализации поведения и раздражители, которые 
вызывают это поведение, закодированы в генах организма. Онтогенез поведения 
считается фиксированным в том смысле, что условия развития организма не 
влияют (до известной степени) на формирование поведения. Инстинктивное 
поведение, таким образом, является видовым признаком, и сформировано оно на 
основе комплексов фиксированных действий, которые запускаются 
специфическими сигнальными раздражителями (знаковыми стимулами). 
Инстинктивное поведение адаптивно, поскольку естественный отбор действует на 
него точно так же, как он действует на другие генетически детерминированные 
признаки. В ранней этологической литературе можно выявить следующую 
тенденцию: допускается, что всякое поведение, имеющее явно адаптивный 
характер, должно быть инстинктивным, в отличие от поведения, которое 
приобретается путем научения и на которое не действует естественный отбор.

20.2. Врожденный пусковой механизм

Ранние этологи (Uexkull, 1934; Lorenz, 1935) полагали, что животные нередко 
реагируют инстинктивно на специфические раздражители, порой достаточно 
сложные. Такие раздражители стали называть сигнальными раздражителями 
(знаковыми стимулами). 
Пример реакции на такой стимул изображен на рис. 20.1. 
Сигнальный раздражитель представляет собой какую-то часть общей структуры 
стимула, и эта часть может быть относительно простой. Например, у самца 
трехиглой колюшки в брачный период брюшко становится ярко-красным. Это и 
есть сигнальный раздражитель, который вызывает агрессию со стороны другого 
самца, охраняющего свою территорию. Как можно видеть на рис. 20.2, для про-
325

Рис. 20.1. Малиновка атакует модель птицы. 
Красная грудка модели - это сигнальный 
раздражитель. (Рисунок по фотографии из 
работы Sparks, 1982.)

воцирования агрессии достаточно и грубой модели, лишь бы нижняя ее часть была 
окрашена в красный цвет. Напротив, только что убитый самец колюшки, у 
которого брюшко не красное, уже не может вызвать атаки со стороны других 
самцов. Таким образом, многие другие признаки самца колюшки, по-видимому, 
игнорируются другими самцами. Красный цвет становится гораздо более 
эффективным, если им окрашена нижняя часть модели.
Именно такие сигнально-структурные взаимоотношения составляют общую черту 
сигнальных раздражителей, однако в случае с колюшкой это, видимо, не столь 
существенно. Тинберген (Tinbergen, 1953) описывает свои опыты по изучению 
территориального поведения, которые он проводил на самцах колюшки в 
аквариуме, помещенном на окне. Всякий раз, когда мимо окна проезжал красный 
почтовый фургон, рыбы тут же пытались «атаковать» его, как-будто это был самец-
соперник. Не так давно сотрудники телевизионной компании Би-би-си имели 
возможность повторить эти эксперименты, когда снимали для телевидения 
исторический документальный фильм (Sparks, 1982).
Основываясь на том, что такого рода стимулы вызывают совершенно определенные
реакции, ранние этологи предположили наличие в организме животного какого-то 
внутреннего механизма узнавания сигнальных раздражителей. Этот 
предполагаемый механизм стали называть врожденным пусковым механизмом 
(ВПМ) 
(Lorenz, 1950; Tinbergen, 1950). Сформулированная концепция имеет три 
важных аспекта. Во-первых, подразумевается, что этот механизм врожденный, а 
это означает, что и распознавание сигнального раздражителя, и реализация 
ответной реакции на него тоже врожденны и составляют видовую особенность 
животного. Однако, как мы уже отмечали в гл. 3, эти ранние представления 
этологов о врожденности несколько отличаются от тех, что приняты в настоящее 
время. Во-вторых, имеется в виду, что ВПМ играет роль высвободителя 
(спускателя) ответа на сигнальный раздражитель. При этом полагают, что ВПМ 
сдерживает заключенную в организме специфическую (для данного действия) 
энергию, или побуждение, до тех пор, пока животное не опознает соответствующий
сигнальный
326

раздражитель, в ответ на который и высвободится энергия в виде 
соответствующего поведения. Этот аспект ВПМ был настолько существенным, что 
сигнальные раздражители часто называли «релизерами» (от англ. release - 
высвобождать, спускать). И наконец, в-третьих, считают, что этот поведенческий 
ответ, высвобожденный с помощью ВПМ, стереотипен и является частью 
врожденного репертуара, представленного комплексами фиксированных действий. 
Последние, как первоначально предполагал Лоренц (Lorenz, 1932), - это 
определенные действия, характеризующиеся достаточно жесткой координацией, 
что-то вроде рефлексов. Считалось, что они врожденны и видоспецифичны.
Лоренц проводит различие между комплексами фиксированных действий и 
рефлексами, указывая при этом на несколько пунктов. Прежде всего комплексы 
фиксированных действий могут быть высвобождены в ответ на различные 
раздражители, тогда как рефлексы вызываются лишь специфическими стимулами. 
Кроме того, для выполнения комплексов фиксированных действий животные 
должны испытывать мотивацию, тогда как для рефлекторных действий этого не 
нужно. И наконец, комплексы фиксированных действий могут проявиться и в 
отсутствие внешних раздражителей - тогда их называют холостыми действиями. 
Некоторые из этих пунктов сегодня представляются спорными. Например, рефлекс 
испуга можно вызвать различными стимулами. Помимо этого, сейчас известно, что 
многие комплексы фиксированных действий генерируются как вполне 
предсказуемые, без участия обратной связи, чем и определяется стереотипность их 
проявления.
Типичный пример анализа наблюдений с точки зрения концепции ВПМ мы 
находим у Берендса (Baerends, 1950).

«Мы располагаем важными данными в пользу представлений о том, что всякому пусковому 
механизму соответствует свой собственный сигнальный раздражитель. Например, роющая оса 
Ammophyla adriaansei, которая ловит гусениц и притаскивает их в гнездо в качестве пищи для своих 
личинок, может реагировать на гусеницу различным образом в зависимости от того, какой из ее 
инстинктов в этот момент будет активирован. Во время охоты она ловит гусеницу и парализует ее. 
Когда же гусеница оказывается около гнездового отверстия сразу после того, как оса открыла его, оса 
затаскивает ее внутрь. Но когда гусеница лежит близко к гнезду и оса заделывает вход в него, 
гусеница может быть использована как строительный материал. И, наконец, если мы положим ее в 
«гнездовую шахту» в то время, когда оса строит гнездо, она выбросит гусеницу точно так же, как она 
поступает с другим мешающим ей предметом, например с кусочком корешка растения. Таким 
образом, один и тот же объект в зависимости от состояния животного вызывает у него различные 
ответы. Однако во всех этих ситуациях от гусеницы постоянно идут зрительные и химические 
сигналы к чувствительным органам осы, где они всегда трансформируются в импульсы. Отсюда 
следует, что именно активированный в данный момент инстинкт осы определяет, какие из этих 
импульсов будут на каком-то этапе

Рис. 20.2. Модели самца трехиглой колюшки, 
которые вызывают нападения со стороны самца,
охраняющего свою территорию. Вверху - 
мертвый самец, утративший брачный наряд. 
Изображенные под ним четыре модели очень 
примитивны, но их красная нижняя часть 
оказывается достаточно эффективным 
сигнальным раздражителем, чтобы вызвать 
нападение. (По Tinbergen, 1951.)

327

Рис. 20.3. Серый гусь возвращает в гнездо выкатившееся яйцо. (Из The Oxford Companion to Animal 
Behaviour. 1981.)
их пути блокированы, а какие смогут пройти по еще неизвестному нам пути в нервной системе, чтобы
в конце концов стимулировать главный моторный центр данной реакции. Имеются данные о том, что 
в каждом случае эффективными оказываются различные стимулы. Весьма вероятно, что во время 
охоты оса воспринимает присутствие гусеницы по запаху, но когда она оставляет гусеницу при 
перетаскивании ее к гнезду, то для ее отыскания она использует в первую очередь зрительные 
сигналы».

Здесь мы познакомились с некоторыми элементами общего феномена фильтрации 
стимулов, о котором говорилось в гл. 12.5. Показав, что животные избирательно 
реагируют на сложные стимулы, этологи внесли большой вклад в понимание того, 
как осуществляется перцепция у животных. Вместе с тем их концепция ВПМ не 
лишена целого ряда уязвимых мест. Так, например, Хайнд (Hinde, 1966) отмечает, 
что при использовании термина ВПМ часто подразумевается, что этот механизм 
специфичен для какой-то определенной реакции, но доказательства его 
существования основаны на изучении только этой реакции. Однако вполне 
вероятно, что особый сигнальный раздражитель может быть связан не только с 
одним аспектом поведения. Кроме того, избирательную реактивность животного 
нельзя связывать исключительно с теми стимулами, которые «запускают» реакцию.
Она может проявляться и в ответ на аспекты стимула, которые важны для 
ориентации поведения. И наконец, механизм избирательности не обязательно 
должен быть исключительно врожденным; на него может влиять и научение. Как 
было показано в гл. 12.5, представление о сигнальном раздражителе не очень 
далеко отстоит от представлений об избирательном внимании - концепции, которая
зародилась при исследовании процесса научения у животных.
Среди первых этологов были и такие, которые хорошо знали о существовании этих 
проблем. Так, Тинберген (1951) особо подчеркивал, что имеются существенные 
различия между пусковым (высвобождающим) и направляющим аспектами 
стимула. Он демонстрировал это различие на примере поведения самки серого 
гуся, которая возвращает в гнездо выкатившееся яйцо (см. рис. 20.3); это поведение
в тридцатые годы они изучали вместе с Лоренцом.

20.3. Открытие импринтинга

Среди исследований Лоренца, которые существенно обогатили этологическую 
науку, одним из главных представляется изучение развития социальных отношений
у животных, и прежде всего - явления импринтинга. На эти исследования в 
значительной степени его натолкнули собственные наблюдения за поведением 
галок, а также предшествующие работы Хейнрота (Heinroth). Хейнроту нередко 
приписывается честь быть первым, кто использовал термин импринтинг (Pragung), 
однако Сполдинг (Spalding) на много лет раньше провел серьезные исследования 
импринтинга. В период с 1872 по 1875 г. он опубликовал 6 статей, в которых были 
приведены результаты тщательных наблюдений за вылуплением цыплят и их 
поведением в первые несколько дней жизни. Эта работа предвосхитила многие 
более поздние работы по изучению инстинктов, которые проводили ранние этологи
(см. гл. 3), и содержала следующее важное наблюдение: только в возрасте двух-
трех дней цыплята следуют за любым движущимся объектом, и у них развивается 
прочная привязанность к нему. Сполдинг умер в 1877 г. в возрасте 37 лет, и его 
работы были забыты. Вновь открыл и опубликовал их Холдейн (Haldane) только в 
1954 г. Проживи Сполдинг больше, он, вероятно, считался бы основателем 
этологии (Thorpe, 1979).
В 1910 и 1911 гг. Хейнрот опубликовал свои основные статьи по этологии уток и 
гусей. Он подробно исследовал поведение у различных видов животных и стал ос-
328

 

 

 

 

 

 

 

содержание   ..  79  80  81  82   ..