Доклад о ходе реализации Основных направлений экономического развития ЕАЭС по итогам 2017-2018 гг.

Аналитическое резюме

Направление I. «Обеспечение макроэкономической устойчивости»

После второго за десятилетие продолжительного снижения экономической

активности  в  2017-2018  гг.  в  государствах  –  членах  ЕАЭС  наступил  период
восстановления.  Благодаря  улучшению  условий  торговли  и  реализованным  мерам  по
стабилизации  макроэкономической  ситуации  экономики  стран  Союза  вернулись  на
траекторию восстановления. Значительный вклад в улучшение динамики экономик внесли
стимулирующие  меры  политики  и  совершенствование  основ  проводимой  политики.
Поддержку  экономической  активности  оказал  внутренний  спрос,  который  был  слабым  в
период  внешнего  шока  2014 года,  а  также  активизация  инвестиций.  Благоприятная
внешнеэкономическая  конъюнктура  содействовала  улучшению  состояния  внешнего
сектора  и  сектора  государственного  управления.  В  то  же  время  темпы  экономического
роста в странах Союза  различалась ввиду различных масштабов поддержки внутреннего
спроса и возможностей для реализации стимулирующих мер фискальной политики.

Фаза восстановления экономической активности завершилась в 2018 году.

В меняющихся  глобальных  условиях  экономики  государств  –  членов  ЕАЭС  продолжали
демонстрировать  рост,  но  его  темпы,  а  также  динамика  взаимной  торговли  начали
замедляться.  На  стабильность  экономик  государств-членов  оказывали  воздействие  такие
факторы,  как  замедление  экономического  роста  мировой  экономики,  а  также  рост
протекционистских практик в мировой торговле, в частности действующие санкционные
режимы.  Вторичные  эффекты  для  взаимной  торговли,  связанные  с  усилением  взаимных
колебаний обменных курсов, носили ограниченный характер.

В целях достижения приоритетов, установленных Основными направлениями

экономического  развития  Евразийского  экономического  союза  в  области  обеспечения
макроэкономической  устойчивости,  в  2017  и  2018  гг.  Высшим  Евразийским
экономическим  советом  были  приняты  Основные  ориентиры  макроэкономической
политики  государств  –  членов  ЕАЭС.  Первоочередными  кратко-  и  среднесрочными
задачами  в  рамках  данных  документов  были  обозначены  создание  условий  для
эффективного экономического развития и переход к устойчивому экономическому росту,
а  также  стремление  к  достижению  темпов  экономического  роста  в  Союзе  не  ниже  2
процентов  и  поддержание  показателей  инфляции  вблизи  либо  в  пределах  национальных
ориентиров.

В целом макроэкономическая ситуация свидетельствует о повышении качества

макроэкономического  управления  в  государствах  –  членах  ЕАЭС,  что  способствовало
обеспечению  сбалансированного  экономического  роста.  Это  обусловило  повышение
устойчивости  национальных  экономик  с  точки  зрения  соблюдения  количественных
значений  показателей,  определяющих  устойчивость  экономического  развития  (в
соответствии  со  статьей  63  Договора  о  ЕАЭС),  мониторинг  которых  осуществляет
Комиссия.

Направление II. «Создание условий для роста деловой активности и

инвестиционной привлекательности»

За рассматриваемый период состояние делового и инвестиционного климата ЕАЭС

характеризовалось  улучшением  структуры  инвестиций.  При  общем  росте  инвестиций  в
основной капитал, наибольшая доля была направлена в обрабатывающий сектор (17,4%).
В то же время на состояние конъюнктуры влияли внешние факторы. Замедление мировой
экономики, нестабильность на сырьевых рынках, ограничительные меры, действующие по
отношению  к  крупнейшей  экономике  Союза  –  Российской  Федерации,  негативно
отразились  на  совокупном  объеме  привлеченных  иностранных  инвестиций  в  страны
ЕАЭС  –  спад  на  79,4%.  При  этом  отмечено  сокращение  как  внешних,  так  и  взаимных
инвестиций, при возрастании доли последних в общем объеме инвестиций.

Деловой климат в странах ЕАЭС постепенно улучшается, о чем свидетельствует

положительная динамика позиций в рейтинге «Ведение бизнеса», а также рост объемов
розничной торговли и трансграничных переводов.

Принятые странами ЕАЭС регуляторные меры носили разноплановый характер. В

Республике Армения широко использовались налоговые стимулы для поддержки развития
бизнеса,  в  Республике  Беларусь  пошли  по  пути  упрощения  требований  для  ведения
бизнеса  предприятиями  малого  и  среднего  предпринимательства  (МСП),  формирования
эффективного  канала  коммуникаций  с  государством,  в  том  числе  через  оптимизацию
контрольно-надзорных  функций.  В  Республике  Казахстан  и  Кыргызской  Республике
принимались  меры  по  созданию  благоприятных  условий  для  привлечения  иностранных
инвесторов  –  упрощение  законодательства  о  недрах  и  недропользовании,  гарантии
стабильности  законодательной  среды  для  инвесторов,  формирование  институтов,
работающих  на  дружественном  для  инвестора  праве.  В  Российской  Федерации  были
усилены  финансовые  меры  поддержки  предприятий  МСП,  расширен  доступ  на  рынок
государственных закупок.

Интеграционные меры были связаны с принятием нового Таможенного кодекса и

комплекса  нормативных  правовых  актов  органов  Союза,  направленных  на  упрощение
процедур  торговли,  а  также  взаимодействия  участников  внешнеэкономической
деятельности  с  таможенными  органами  государств  –  членов  ЕАЭС,  в  том  числе  путем
внедрения  и  расширения  использования  электронного  документооборота,  механизма
«единого  окна»,  сокращения  сроков  проверки  документов,  упрощения  процедур
таможенного транзита.

Принятые государствами – членами ЕАЭС и Комиссией регуляторные меры в

определенной степени способствовали поддержке и развитию бизнеса, особенно в секторе
торговли  и  сельском  хозяйстве.  В  то  же  время  негативная  внешняя  среда  остается
главным  фактором,  ограничивающим  приток  инвестиций  в  экономики  стран  ЕАЭС  и
развитие  новых  бизнес-проектов.  В  таких  условиях  регуляторные  усилия  должны  быть
направлены  на  создание  дополнительных  стимулов  для  национальных  инвесторов  и
предпринимателей, повышающих их конкурентоспособность за счет более низких ставок
налогов  и  тарифов,  минимально  достаточного  государственного  регуляторного
воздействия, простоты и  прозрачности  создания  и  ведения  бизнеса.  Схожие  проблемы и
общее  видение  их  решения  на  наднациональном  уровне  позволит  сформировать
благоприятную инвестиционную и бизнес-среду в целом по ЕАЭС, выигрыш от которой
будут получать все государства – члены ЕАЭС.

Направление III. «Инновационное развитие и модернизация экономики»

Инновационная деятельность и наукоемкое производство по-прежнему имели

достаточно  ограниченное  влияние  на  динамику  экономического  развития  государств  –
членов ЕАЭС, несмотря на то, что всеми государствами-членами инновационная политика
рассматривается  в  качестве  ключевого  вектора  обеспечения  конкурентоспособности  в
современном  мире.  Более  того,  приняты  необходимые  стратегические  и  программно-
целевые документы верхнего уровня. Ряд ключевых показателей развития национальных
инновационных  систем  государств  –  членов  ЕАЭС,  напротив,  свидетельствуют  скорее  о
стагнационных  явлениях  в  этой  сфере.  Для  поддержки  развития  инновационной
деятельности,  решения  проблемы  инновационной  инертности  государствами  –  членами
ЕАЭС  принимаются  новые  более  амбициозные  проекты:  «100  шагов»  в  Республике
Казахстан, национальные проекты в Российской Федерации, в том числе направленные на
цифровизацию  национальных  экономик.  В  этой  связи  интеграционные  усилия  по
реализации  цифровой  повестки  ЕАЭС  дополняют  национальные  меры  и  носят
стимулирующий  характер  для  национальных  экономик.  В  частности,  проведение
Комиссией  конкурса  инновационных  проектов  «Евразийские  цифровые  платформы»
вносит  вклад  в  создание  наднациональной  инфраструктуры  поддержки  инновационной
деятельности  в  ЕАЭС,  что  было  рекомендовано  по  результатам  предыдущего
мониторинга хода реализации ОНЭР за 2015-2016 гг.

На фоне слабой инновационной активности промышленность демонстрировала

более  уверенную  восстановительную  динамику.  Стабилизация  сырьевых  рынков
способствовала  оживлению  инвестиционной  активности  и  росту  производительности
труда,  особенно  в  таких  экспорто-ориентированных  экономиках,  как  Российская
Федерация.  Наиболее  существенную  положительную  динамику  помимо  Российской
Федерации  в  динамике  роста  промышленного  сектора  продемонстрировала  Республика
Беларусь,  инвестиций  в  основной  капитал  –  Кыргызская  Республика  и  Республика
Казахстан, производительности труда – Республика Беларусь и Республика Армения.

Таким образом, государства – члены ЕАЭС испытывают определенные сложности

в  трансформации  интеллектуального  капитала  в  реальные  положительные  эффекты  для
национальной  экономики  и  достаточно  чутко  реагируют  на  конъюнктуру  внешних
рынков, что  указывает  на волатильность национальных экономик и актуальность мер по
их диверсификации, в том числе за счет интеграционного фактора.

Направление IV. «Обеспечение доступности финансовых ресурсов и

формирование эффективного финансового рынка Союза»

За 2017-2018 гг. улучшилась доступность финансовых ресурсов, прежде всего, для

физических лиц, объем кредитования которых в целом по Союзу практически  удвоился.
Этому  способствовала  стимулирующая  денежно-кредитная  политика,  стабилизация
инфляции,  бюджетная  сбалансированность.  Несмотря  на  количественный  рост,  объемы
кредитования  продемонстрировали  скорее  восстановительную  динамику  после
существенного сокращения в 2014-2015 гг., качественные и структурные характеристики
финансовых  систем  по-прежнему  свидетельствуют  о  доминирующей  роли  банковского

сектора, при этом остальные сегменты национальных финансовых рынков остаются
ограниченно востребованными.

Меры государств – членов ЕАЭС были направлены на защиту прав потребителей

финансовых  услуг  (Республика  Армения,  Республика  Беларусь),  абсорбирование
излишней  ликвидности  (Кыргызская  Республика,  Российская  Федерация),  развитие
национальных платежных систем и безналичных платежей (во всех государствах-членах),
оздоровление  банковской  системы  (в  трех  крупнейших  экономиках  Союза:  Республике
Беларусь,  Республике  Казахстан  и  Российской  Федерации),  что  в  целом  должно
обеспечить условия для создания единого финансового рынка ЕАЭС.

Направление V. «Инфраструктурное развитие и реализация транзитного

потенциала»

В целом по направлению отмечен рост ключевых показателей рынка транспортных

услуг.  Положительная  динамика  была  обеспечена  национальными  мерами  по  развитию
транспорта и его инфраструктуры. При этом начатая в 2017-2018 гг. реализация основных
направлений  скоординированной  (согласованной)  транспортной  политики  в  ЕАЭС,
содействует  развитию  транзитного  потенциала,  а  также  обеспечивает  дополнительные
возможности  по  сопряжению  проектов  ЕАЭС  и  Экономического  пояса  Шелкового  пути
(ЭПШП),  необходимость  чего  отмечена  по  итогам  мониторинга  реализации  ОНЭР  за
2015-2016  гг.  Дополнительное  внимание  следует  уделить  реализации  Программы
либерализации  каботажных  автомобильных  перевозок  грузов  и  Соглашения  о
судоходстве,  а  также  акцентировать  внимание  на  выполнении  всех  мероприятий,
заложенных в «дорожные карты» по реализации транспортной политики на 2018-2020 гг.

Ряд принятых мер стимулировал развитие воздушного транспорта. Реконструкция

аэропортовой  инфраструктуры  и  аэродромов,  обновление  парка  воздушных  судов  –
позволили  обеспечить  эффективную  загрузку  существующих  авиамаршрутов,  а  также
запустить новые направления авиаперевозок как между государствами  – членами ЕАЭС,
так  и  в  третьи  страны  (авиаперевозки  из  Республики  Армения,  Республики  Беларусь,
Республики  Казахстан).  Результатом  данных  мер  стал  рост  объема  транспортных  услуг
государств – членов ЕАЭС.

С точки зрения повышения доступности транспортных услуг важным является

запуск формата мультимодальной перевозки (Российская Федерация), что может быть
принято к реализации другими государствами – членами ЕАЭС.

Развитие энергетической инфраструктуры в 2017-2018 гг. было направлено на

реализацию  транзитного  потенциала  (Республика  Армения,  Республика  Казахстан),
модернизацию  существующих  и  ввод  новых  мощностей  (Республика  Беларусь,
Республика  Казахстан),  повышение  уровня  энергообеспечения  отдельных  территорий
(Российская  Федерация),  что  содействует  движению  государств-членов  в  сторону
формирования общего электроэнергетического рынка ЕАЭС, общих рынков газа, нефти и
нефтепродуктов.

Направление VI. «Развитие кадрового потенциала»

Итогом работы, проведенной при подготовке доклада о ходе реализации Основных

направлений  экономического  развития  ЕАЭС  в  2015-2016  гг.,  стало  выявление  общей
проблемы,  характерной  для  всех  государств  –  членов  ЕАЭС,  а  именно  несоответствия
действующей  системы  образования  требованиям  современной  рыночной  экономики
(слабая  взаимосвязь  между  потребностями  национальной  экономики  и  направлениями
подготовки кадров). В связи с этим в 2017-2018 гг. государства – члены ЕАЭС занимались
внедрением  и  реализацией  программ  по  обучению  перспективным  технологиям  и
специальностям,  актуальным  на  рынке  труда.  Правительства  государств  –  членов  ЕАЭС
заключали  меморандумы  о  сотрудничестве  с  компаниями  для  реализации
образовательных  проектов  в  формате  государственно-частного  партнерства,  привлекали
крупнейших работодателей к разработке содержания образовательных программ с целью
обеспечения соответствия программ обучения требованиям рынка.

В то же время можно выделить ряд особенностей развития кадрового потенциала в

2017-2018  гг.  для  каждого  из  государств  –  членов  ЕАЭС,  которые  обуславливаются
различиями в социально-экономическом развитии стран. Так, Республика Армения делает
акцент на развитии ИТ-образования, в сотрудничестве с международными организациями
внедряет прогрессивные стандарты и новые направления обучения. Республика Беларусь
придает  особое  значение  обеспечению  финансовой,  социальной  защищенности
трудящихся,  повышению  информированности  о  состоянии  рынка  труда.  Республика
Казахстан  проводит  политику  регулирования  миграционных  потоков  и  привлечения
иностранной рабочей силы, активно реформирует систему среднего общего образования.
Кыргызская Республика осуществляет модернизацию национальной системы образования
с  точки  зрения  улучшения  инфраструктуры  и  материально-технического  обеспечения,
занимается  поддержкой  малообеспеченного  населения  страны.  Российская  Федерация
занимается  внедрением  в  образовательный  процесс  цифровых  технологий,  подготовкой
кадров  для  передовых  отраслей.  Также  в  рассматриваемом  периоде  в  Российской
Федерации  были  разработаны  долгосрочные  стратегические  документы,  которые
определяют  направления  деятельности  Правительства  Российской  Федерации  в  части
развития кадрового потенциала на многие годы вперед.

В рассматриваемом периоде в государствах – членах ЕАЭС уровень расходов на

образование  остался  практически  неизменным  или  незначительно  снизился.  При  этом
наблюдалось  изменение  структуры  финансирования  по  уровням  образования  в  сторону
увеличения  финансирования  дошкольного,  начального  и  среднего  образования  и
сокращения финансирования системы высшего образования.

Таким образом, для государств – членов ЕАЭС актуальным представляется

увеличение расходов на образование, а также расширение программы поддержки
государственно-частного партнерства в образовательной сфере.

Направление VII. «Ресурсосбережение и повышение энергоэффективности»

По итогам отчетного периода в направлении повышения энергоэффективности и

ресурсосбережения в странах ЕАЭС наблюдалась определенная стагнация. Значения
показателей энергоемкости и энергопотребления находились в пределах средних значений

за  пятилетний  период.  Несмотря  на  активное  развитие  странами  возобновляемых
источников  энергии,  тепловая  энергетика  превалирует  в  общей  генерации  энергии.
Характер  реализованных  регуляторных  мер  в  большей  степени  определялся  структурой
энергопотребления  стран  ЕАЭС.  В  Республике  Армения  и  Кыргызской  Республике,  где
потребление  энергии  преимущественно  сконцентрировано  в  жилищном  секторе,
реализованы меры по улучшению энергоэффективности зданий и сооружений, внедрения
обязательных  требований  при  строительстве,  в  том  числе  систем  мониторинга  за
потреблением ресурсов.

В странах, в которых промышленный сектор является главным потребителем

электроэнергии, государства разрабатывали стимулирующие меры для предприятий,
направленные на внедрение энергоэффективных и ресурсосберегающих технологий, в том
числе налоговые и тарифные льготы.

За отчетный период государствами – членами ЕАЭС был взят курс на понимание

проблемы использования и утилизации отходов, разработаны государственные
программы и соответствующие механизмы финансирования.

На

наднациональном

уровне

требования

энергоэффективности

ресурсосбережения были учтены при разработке технических регламентов ЕАЭС в части
энергопотребляющих  устройств.  Кроме  того,  в  рамках  действующих  Евразийских
технологических  платформ  запущены  проекты  по  производству  продукции  с  высокими
стандартами  энергоэффективности  и  энергопотребления  (система  двухфазного
охлаждения, светодиодные лампы).

С учетом текущей ситуации усилия Евразийской экономической комиссии и

государств  –  членов  ЕАЭС  могут  быть  направлены  на  выработку  наднациональных
требований и рекомендаций по энергоэффективности и ресурсосбережению в различных
сферах  и  отраслях  экономики,  основанных  на  передовых  международных  стандартах.
Кроме  того,  важно  продолжать  диверсификацию  энергогенерирующих  источников  с
приоритетом ВИЭ и «зеленой» энергетики.

Направление VIII. «Региональное развитие: межрегиональное и приграничное

сотрудничество»

Приграничные регионы играют важную роль в создании экономических благ,

развитии торговли и международного сотрудничества государств – членов ЕАЭС.

В целом приграничные регионы демонстрируют лучшую динамику развития по

сравнению  с  другими  регионами  государств  –  членов  ЕАЭС.  Это  объясняется  более
существенным  влиянием  интеграционных  процессов,  однако  региональная  специфика
способна существенно скорректировать развитие отдельных приграничных регионов. Так
в  2017-2018  гг.  социально-экономические  показатели  приграничных  регионов  и
выявленные  тенденции  значительно  отличаются  по  государствам  –  членам  ЕАЭС.
Существуют  определенные  дисбалансы  в  развитии,  эффекты  евразийской  интеграции
проявляются в регионах с разной интенсивностью.

Традиционно

особое

место

приграничные

регионы

занимают

во

внешнеэкономической деятельности государств – членов ЕАЭС. Однако разброс значений
доли приграничных регионов во внешнеторговом обороте по государствам – членам
ЕАЭС остается очень значительным (от 6,6% в Российской Федерации до 77% в

Республике  Казахстан).  Уровень  деловой  активности  в  приграничных  регионах  выше
уровня  внутренних  регионов  стран  Союза  (без  учета  административных  центров  и
столичных  регионов  государств  –  членов  ЕАЭС),  что  подтверждается  более  низкими
показателями безработицы в них (кроме Российской Федерации).

Результаты анализа регионального развития ЕАЭС в 2017-2018 гг. позволили

подтвердить выводы Доклада о ходе реализации Основных направлений экономического
развития ЕАЭС по итогам 2015-2016 гг. и констатировать что:

—

взаимодействие между регионами государств – членов ЕАЭС продолжает
осуществляться в двустороннем формате, что ограничивает использование
положительных

аспектов

евразийской

экономической

интеграции

наднациональных решений, принятых в рамках Союза для активизации
межрегиональной торговли;

—

сотрудничество  приграничных  регионов  государств  –  членов  ЕАЭС  развивается
устойчивыми  темпами,  однако,  за  прошедшие  два  года  (2017-2018  гг.)  в  части
развития  межрегионального  сотрудничества  (не  приграничного)  не  удалось
достичь значительного прогресса.
Среди  факторов,  сдерживающих  развитие  межрегионального  и  приграничного

сотрудничества  в  ЕАЭС,  можно  отметить  следующие:  низкое  качество  дорог  в
приграничных  регионах,  периодически  возникающие  ограничения  свободного
трансграничного  перемещения  товаров;  длительность  получения  документов  для
осуществления  трансграничных  сделок  (например,  необходимость  повторной  оплаты
страховки при пересечении границы), а также неосведомленность представителей бизнеса
о порталах и возможностях ЕЭК.

С целью активизации приграничного и межрегионального сотрудничества важно

осуществлять содействие развитию транспортно-логистической и таможенной
инфраструктуры, отвечающей современным требованиям приграничного взаимодействия,
активизировать сотрудничество между торгово-промышленными палатами, экспортными
центрами и другими институтами государств – членов ЕАЭС, проводить разъяснительную
работу с бизнес-сообществом.

Международный

опыт

сфере

обеспечения

регионального

развития

свидетельствует,  что  предоставление  регионам  большей  свободы  в  части  распределения
финансовых средств, поступающих из государственного бюджета, а также использование
механизма  создания  и  развития  крупных  агломераций  с  целью  повышения  связанности
населенных пунктов и производительности труда, оказывают  положительное влияние на
социально-экономическое развитие регионов.

Направление IX. «Реализация внешнеторгового потенциала»

В то время как рост мирового экспорта замедлился в результате распространения

протекционистских практик, доля государств – членов ЕАЭС в мировой торговле
увеличилась. Существенный рост товарооборота был отмечен как во внешней торговле

(+47,9%), так и во взаимной (+37%). Более того, в 2017-2018 гг. степень диверсификации
экспорта ЕАЭС выросла, и на отдельных рынках были освоены новые географические
направления поставок (Эль Сальвадор, Бруней, Мадагаскар и пр.).

Одним из ключевых факторов роста экспорта стала положительная ценовая

динамика на сырьевых экспортных рынках. Учитывая, что доля сырьевого и

энергетического экспорта во внешней торговле государств – членов ЕАЭС оставалась
выше, чем во взаимной, условия торговли были более благоприятны для поставок на
рынки третьих стран.

Вместе с тем, отмечены усилия государств – членов ЕАЭС по повышению

диверсификации  национального  экспорта.  В  2017-2018  гг.  были  инициированы  новые
программы  и  механизмы  финансовой  поддержки  экспорта,  включая  частичное
возмещение затрат инновационных экспортно ориентированных предприятий (Казахстан),
расширение  полномочий  национальных  экспортных  агентств  в  части  предоставления
гарантий  и  кредитов  нерезидентам,  закупающим  продукцию  национальных  компаний
(Россия  и  Беларусь);  во  всех  государствах  –  членах  ЕАЭС  велась  деятельность  по
повышению  осведомленности  бизнеса  о  преимуществах  и  рисках  внешнеэкономической
деятельности, а также формированию национального бренда.

В свою очередь, имплементация интеграционных мер поддержки экспортного

потенциала дала дополнительный стимул развитию как внешней торговли государств –
членов ЕАЭС, так и во внутренней (в том числе в результате вступления в силу
Таможенного кодекса ЕАЭС).

В структуре экспорта государств – членов ЕАЭС сохранялись заметные различия.

Так,  сальдо  торгового  баланса  во  внешней  торговле  без  учета  торговли  в  рамках  ЕАЭС
было  сформировано  с  профицитом  в  России,  Беларуси  и  Казахстане,  в  других  странах
Союза  –  с  дефицитом.  Во  взаимной  торговле  экспорт  превышал  импорт  лишь  в
Российской Федерации. Отмечаем, что сальдо торгового баланса Республики Беларусь во
внешней  торговле  товарами  с  учетом  торговли  в  рамках  ЕАЭС  сформировано  с
дефицитом как в 2017 (5 млрд долл. США), так и в 2018 году (4,5 млрд долл. США).

Направление

«Обеспечение

макроэкономической

устойчивости»

Макроэкономическая ситуация в ЕАЭС в 2017-2018 гг. Вызовы и риски

Период 2017-2018 гг. характеризовался преобладанием процессов экономического

восстановления в странах Союза после продолжительного спада

экономической

активности, обусловленного внешними шоками в 2014-2015 гг., которые привели к росту
уровня  инфляции,  дефицита  консолидированного  бюджета  сектора  государственного
управления  и  долга  сектора  государственного  управления.  Возвращение  экономик  на
траекторию роста происходило на фоне улучшения условий торговли и сопровождалось
положительной  динамикой  в  большинстве  секторов  экономик.

Наблюдалось усиление

процессов конвергенции, в частности рост взаимосвязи макроэкономических показателей
государств-членов. Стадия восстановления перешла к завершению в 2018 году – основные
экономические индикаторы начали демонстрировать признаки замедления.

Вместе с тем

государства-члены

смогли

воспользоваться

возможностями

периода

роста:

макроэкономическая  ситуация,  сложившаяся  в  странах  Союза,  свидетельствует  о
создании  необходимых  условий  для  реализации  обозначенных  в  Основных  ориентирах
макроэкономической  политики  государств  –  членов  ЕАЭС  на  2017-2018  и  2018-2019  гг.
целей.

В 2017 году экономики стран ЕАЭС вступили в фазу восстановления после

ослабления влияния внешнего шока 2014 года.

Темпы экономического роста в

большинстве  государств  –  членов  ЕАЭС  оказались  выше  прогнозов  национальных
органов  и  международных  экономических  организаций.  Наиболее  высокие  показатели  в
2017 году продемонстрировали Армения, Кыргызстан и Казахстан, темпы роста в которых
составили 7,5%, 4,7% и 4,1% соответственно (Рисунок 1). Увеличение потребительской и
инвестиционной  активности  в  государствах-членах  было  связано  с  реализацией
отложенного  в  период  спада  спроса,  драйвером  восстановления  которого  стали  расходы
на  конечное  потребление  в  связи  с  расширением  потребительского  кредитования,
увеличением  заработных  плат  и  денежных  переводов,  реализацией  стимулирующей
бюджетно-налоговой политики.

Со стороны предложения ключевыми источниками роста

экономик государств – членов ЕАЭС стали промышленность (увеличение промышленного

отчетном

периоде

усилия

государств-членов

по

обеспечению

макроэкономической устойчивости одновременно способствовали достижению ЦУР ООН
в  части  поддержания  экономического  роста  на  душу  населения  и  развития
предпринимательства  (8.1,  8.3),  создания  стимулов  для  развития  промышленного
производства  (9.2),  борьбы  с  бедностью  (1.1,  1.5),  а  также  активизации
межгосударственного обмена опытом (17.13).

В частности, по мере восстановления экономической активности в государствах-

членах в 2017-2018 гг. наблюдалось возобновление роста реального ВВП в Беларуси и
России, а доля валовой добавленной стоимости, создаваемой в обрабатывающей
промышленности, увеличилась с 12,2% до 12,6% ВВП ЕАЭС.

производства наблюдалось во всех государствах – членах ЕАЭС после его сокращения в
Беларуси, Казахстане и Кыргызстане в 2016 году), сельское хозяйство (за исключением
Армении) и торговля, в ряде стран ЕАЭС – строительство.

Рисунок 1. Темпы прироста ВВП, %

Рисунок 2. Темпы прироста ВВП и среднесрочные
цели роста, %

Источник: национальные органы власти

Источник: национальные органы власти, расчет ЕЭК

В 2018 году основные социально-экономические показатели государств-

членов ЕАЭС продолжали демонстрировать положительную динамику, однако
период экономического восстановления завершился.

Рост экономик в Армении и

Кыргызстане составил 5,2% и 3,5% соответственно, немного замедлившись по сравнению
с  предыдущим  годом.  В  Казахстане  экономический  рост  остался  на  уровне  2017  года  –
4,1%.  В  Беларуси  и  России  были  отмечены  более  низкие  относительно  других  стран
Союза  темпы  экономического  роста  (3,0%  и  2,3%  соответственно),  которые  при  этом
стали максимальными для  данных двух стран за последние годы. Беларусь и Армения в
2018  году  достигли  среднесрочных  целей  экономического  роста,  утвержденных
национальными  программами  социально-экономического  развития  и  находящимися  в
диапазоне от 2,9% до 5,0% (Рисунок 2), в то время как другие страны Союза находились
вблизи  национальных  ориентиров.  Одним  из  драйверов  роста  по-прежнему  остается
промышленность: в 2018 году наблюдалось увеличение промышленного производства во
всех  государствах –  членах  ЕАЭС,  однако  на  фоне  завершения  фазы  восстановления
темпы его роста начали снижаться в большинстве государств-членов. При этом основной
вклад в увеличение объемов промышленного производства вносили отрасли, связанные с
добычей  полезных  ископаемых.  В  целом  по  Союзу  темпы  экономического  роста  в  2018
году составили 2,5%.

Основными источниками роста со стороны спроса для государств – членов

ЕАЭС оставались расходы на конечное потребление, для некоторых стран Союза –
валовое накопление и чистый экспорт.

Для России чистый экспорт служил одним из

главных  факторов  формирования  ВВП  ввиду  благоприятной  ценовой  конъюнктуры  на
мировых  рынках.  В  Казахстане  основной  вклад  в  формирование  ВВП  внесли  чистый
экспорт  и  валовое  накопление.  Для  остальных  стран  рост  внутреннего  спроса  был
обусловлен  ростом  валового  накопления  и  расходов  на  конечное  потребление
домохозяйств в результате повышения реальной заработной платы.

Потребительская активность сохранялась на высоком уровне, но постепенно

снижалась.

Во всех странах ЕАЭС увеличение расходов домохозяйств на конечное

потребление  было  поддержано  ростом  потребительского  кредитования  и  заработной
платы.  Темпы  роста  реальной  заработной  платы  в  Беларуси  (112,6%)  превышали  темпы
роста  производительности  труда  в  условиях  роста  потребительского  кредитования  при
низких процентных ставках, что привело к значительному росту реальных располагаемых
денежных  доходов  населения.  Вместе  с  тем,  несмотря  на  введенные  ограничения,  в
Беларуси  не  уменьшаются  темпы  прироста  задолженности  населения  по  кредитам,  что
создает  дополнительные  риски  в  случае  замедления  экономики.  В  Казахстане  на  фоне
роста  реальных  денежных  доходов  населения  на  4,3%  по  итогам  2018  года  объем
реализации  товаров  и  услуг  увеличился  на  7,6%.  В  России  прекратилось  падение
реальных располагаемых денежных доходов населения, которое продолжалось с 2014 года
(рост  за  2018  год  составил  0,3%

iii

); рост реальной заработной платы составил 6,8% при

исторически низком уровне безработицы в 4,8%. В то же время в Армении и Кыргызстане
положительный вклад в темпы роста внесло увеличение объемов денежных переводов,
несмотря на замедление его темпов к концу 2018 года в связи с ослаблением российского
рубля.

Рост инвестиционного спроса оставался неустойчивым.

В 2017-2018 гг. после

трех лет сокращения (в 2014-2016 гг.) рост инвестиций в основной капитал возобновился.
Инвестиции  в  основной  капитал  демонстрировали  рост  во  всех  государствах-членах.  В
России  валовое  накопление  основного  капитала  выросло  в  меньшей  степени,  чем
инвестиции  в  основной  капитал  за  счет  сокращения  приобретения  продуктов
интеллектуальной собственности и других активов, не включаемых в состав инвестиций в
основной  капитал.  Инвестиции  в  Армении,  Беларуси  и  России  по  итогам  2018 года  не
достигли уровня 2014 года

Возвращение экономик на траекторию роста происходило в контексте

улучшения условий торговли.

После спада в 2015-2016 гг. объёмы внешней и взаимной

торговли начали активно восстанавливаться (Рисунок 3, Рисунок 4).

Положительной динамике способствовало формирование более благоприятной

ценовой конъюнктуры на внешних рынках, увеличение экономической активности и
спроса в странах – основных торговых партнёрах, наращивание производства в экспортно-

Рисунок 3. Темпы прироста внешнеторгового
оборота, %

Рисунок 4. Темпы прироста взаимного торгового
оборота, %

Источник: национальные органы власти, расчет ЕЭК

-40

-20

II III IV I

II III IV

2016

2017

2018

Внешняя торговля

РА

РБ

РК

КР

РФ

-60

-20

100

140

II III IV I

II III IV

2016

2017

2018

Взаимная торговля

РА

РБ

РК

КР

РФ

ориентированных  отраслях.  В  совокупности  это  нашло  отражение  в  росте  объёмов
экспорта  и  импорта  как  в  номинальном,  так  и  реальном  выражении,  что  привело  к
увеличению  профицита  торгового  баланса  в  Казахстане  и  России.  Более  масштабный
эффект от роста спроса на импорт, наблюдавшийся в Армении, Беларуси и Кыргызстане,
привел  к  расширению  торгового  дефицита  в  этих  странах,  что  было  компенсировано
положительной динамикой баланса доходов. Для большинства государств – членов ЕАЭС
была  также  характерна  положительная  динамика  баланса  услуг,  способствовавшая
улучшению сальдо счёта текущих операций.

Рост взаимной торговли товарами в ЕАЭС происходил быстрее, чем внешней

торговли.

Темпы прироста взаимной торговли по итогам 2017 года составили 27,3%, в то

время  как  внешняя  торговля  увеличилась  на  24,5%,  и  наблюдалось  постепенное
увеличение ее  удельного веса в общем товарообороте государств-членов (до 14,6%), что
позволило  открыть  новые  возможности  торговли  товарами  с  более  высокой  степенью
переработки, доля которой выше во взаимном обороте. В структуре торговли произошло
увеличение доли внутрисоюзных поставок машин, оборудования и транспортных средств
(до 18,5%).

Под влиянием внешних факторов в 2018 году торговая динамика Союза

начала демонстрировать признаки ухудшения.

По мере замедления мировой

экономики и воздействия на нее ряда сдерживающих факторов (эскалация торговых войн,
рост  геополитической  напряженности  и  неопределенности  экономической  политики,
снижение  потребительской  активности)  ухудшилась  динамика  мировой  торговли,  что  в
свою  очередь  начало  оказывать  негативное  влияние  на  условия  внешнеэкономической
деятельности  государств  –  членов  ЕАЭС.

Динамика курсов национальных валют стран

Союза  в  течение  2018  года  (укрепление  взаимных  курсов  национальных  валют  других
государств-членов к российскому рублю на фоне его ослабления к доллару США и евро)
отразилась  на  снижении  конкурентоспособности  товаров  большинства  стран  ЕАЭС  на
внутрисоюзном  рынке.  Это  оказало  сдерживающее  влияние  на  динамику  взаимной
торговли. В 2018 году темпы роста внутренней и внешней торговли начали замедляться,
при этом взаимная торговля Союза замедлялась быстрее внешней (темпы роста составили
10,1%  и  18,9%  соответственно),  сменив  тенденцию  2017  года  и  обусловив  сокращение
доли взаимной торговли (на 0,7 п.п. до 13,6%).

Несмотря на ухудшение условий торговли, государства-члены смогли

продолжить использование преимуществ единого рынка и улучшить структуру
взаимной торговли,

увеличив долю товаров высокой степени переработки, в частности

машин,  оборудования  и  транспортных  средств  (до  19,1%).  Более  значительные  темпы
наращивания  экспорта  по  сравнению  с  импортом  большинством  государств-членов
привели к улучшению состояния их торговых балансов (в Беларуси, Казахстане и России).
Ценовой фактор сыграл значительную роль в росте экспорта товаров из данных стран, что
также  было  подкреплено  более  высоким  объемом  поставок  в  физическом  выражении.
Таким  образом,  в  большинстве  стран  Союза  наблюдалось  улучшение  сальдо  счета
текущих операций по итогам 2018 года.

В Беларуси и Казахстане дефицит счета текущих

операций  значительно  сократился,  а  в  России  профицит  существенно  превзошел  уровни
2016-2017  гг.  В период  экономического  роста  государства  –  члены  ЕАЭС  смогли
сократить  задолженность  перед  нерезидентами  и  осуществить  приобретение  внешних
финансовых  активов  как  со  стороны  сектора  государственного  управления  (СГУ),  так  и

частного сектора. Внешний долг частного сектора увеличился только в Армении и
Кыргызстане, а внешний долг СГУ сократился во всех странах ЕАЭС без исключения.

По итогам 2017 года увеличение объема входящих прямых иностранных

инвестиций (ПИИ) наблюдалось лишь в Беларуси, данная тенденция сохранилась и
в 2018 году.

Обострение внешнеэкономической риторики в отношении России привело к

значительному сокращению ПИИ в данную страну из государств вне ЕАЭС (что сказалось
на  общей  динамике  ПИИ  в  ЕАЭС),  однако  наблюдавшаяся  стагнация  в  этой  области,  а
также усиление тенденций к регионализации в мире создали возможности для реализации
потенциала  взаимного  инвестирования  (Рисунок  5).  Приток  взаимных  ПИИ  (из  стран
ЕАЭС) в 2017 году ускорился лишь в Казахстане, продемонстрировав существенный рост
после снижения в 2015 и 2016 гг. и достигнув в номинальном выражении сопоставимого с
притоком инвестиций в Беларусь значения (Рисунок 6). Таким образом, Казахстан, как и
Беларусь, стал одним из основных получателей ПИИ из стран ЕАЭС, основным донором
которых  оставалась  Россия.  Значительное  снижение  притока  взаимных  ПИИ  в
Кыргызстан после 2015 года произошло, прежде всего, за счёт меньшего притока средств
из России.

Восстановление инвестиционной динамики началось в 2018 году в части

взаимных инвестиций:

увеличение объемов принятия обязательств из стран ЕАЭС

произошло в Армении, Беларуси, Казахстане и России. Вместе с тем взаимные потоки
прямых инвестиций в ЕАЭС по итогам 2018 года стали лишь постепенно приближаться к
значениям предыдущих лет.

Например,

объёмы полученных Россией ПИИ в 2017 и 2018

гг. оставались более чем в 2 раза меньше, чем ежегодные значения в 2014-2016 гг. Поток
ПИИ в Беларусь был более стабилен, и снижение их объёма в 2016 и 2017 гг. было менее
выраженным.  В  Кыргызстане  в  2018  году  происходил  отток  взаимных  ПИИ  на  чистой
основе  на  фоне  рекордно  низкого притока  ПИИ  из  России  и  оттока  в  Казахстан.   После
двух  лет  (2016  и  2017  года)  сокращения  обязательств  Армении  перед  прямыми
инвесторами  из  ЕАЭС  в  2018  году  данная  страна  стала  чистым  реципиентом  взаимных
ПИИ,  при  этом  объемы  входящих  ПИИ  превысили  значения,  наблюдавшиеся  в  2014  и
2015 гг.

Рисунок 5. Прямые иностранные инвестиции в
ЕАЭС по странам, на чистой основе, млн долл.

США

Рисунок 6. Взаимные прямые иностранные
инвестиции по государствам – членам ЕАЭС, млн

долл. США

Источник: данные Комиссии

500

1 000

1 500

2 000

2 500

10 000

20 000

30 000

40 000

50 000

60 000

2014

2015

2016

2017

2018

ПИИ в РФ

ПИИ в КР

ПИИ в РК

ПИИ в РБ

ПИИ в РА

Входящие ПИИ

Взаимные ПИИ (пр. ось)

2017-2018

гг.

национальные

(центральные) банки

продолжали

придерживаться заявленного режима плавающего обменного курса

путем

минимального  участия  на  валютном  рынке  в  целях  сглаживания  колебаний  обменного
курса. В качестве инструмента для регулирования спроса на иностранную валюту наряду
с  прямой  покупкой  согласно  бюджетному  правилу  активно  использовались  операции
валютного  свопа,  вследствие  чего  изменение  резервных  активов  было  относительно
низким. Таким образом, гибкий обменный курс и расширенный инструментарий денежно-
кредитной

политики

способствовали

сохранению

плавному

накоплению

золотовалютных резервов стран ЕАЭС, а также обеспечили государствам-членам
внешнюю сбалансированность и поддержали конкурентоспособность их экономик.

Кроме того, проявились ощутимые результаты перехода к новым режимам

денежно-кредитной политики в странах ЕАЭС:

в 2017 году темпы роста цен в ряде

государств-членов  впервые  после  формирования  ЕАЭС  перестали  демонстрировать
двузначные  значения,  а  в  тех  странах,  где  наблюдалась  дефляция,  перешли  в
положительную зону (Рисунок 7).

Таким образом, разрыв между

наибольшим и наименьшим значением
инфляции

сократился

на

6,5

п.п.,

свидетельствуя

достижении

определенной

ценовой

конвергенции.

Несмотря  на  некоторое  расхождение
инфляционных  процессов  в  2018  году
(связанное  с  низким  уровнем  инфляции  в
странах-импортерах

нефти

на

фоне

снижения

мировых

сырьевых

продовольственных  цен  и  сохранении  его
на  относительно  высоком  уровне  в
странах-экспортерах  нефти),  во  всех
странах  ЕАЭС  инфляция  находилась  в
положительной

зоне

вблизи

национальных  целевых  ориентиров.  В
2017  году  ни  одна  из  стран  ЕАЭС  не
превысила  установленного  Договором

количественного значения уровня инфляции, в 2018 году наблюдалось его незначительное
превышение только в Беларуси (на 0,1 п.п.), что было связано со снижением
продовольственных цен в Кыргызстане и ростом стоимости услуг в Беларуси.

Возвращение к росту происходило при реализации контрциклических мер

макроэкономической политики

, прежде всего, за счет стимулирующих мер бюджетно-

налоговой политики в 2015-2017 гг. В ряде стран, как следствие, произошло  увеличение
размеров дефицита бюджета СГУ и долга СГУ (Рисунок 8). К началу 2017 года критерии
показателей  устойчивости  по  государственному  бюджету  и  долгу,  зафиксированные  в
Договоре  о  ЕАЭС,  были  превышены  в  Армении  и  Кыргызстане.  По  мере  постепенного
ужесточения  фискальной  политики  в  2017-2018  гг.  в  странах  началось  сокращение
дефицитов бюджета, произошла стабилизация и некоторое снижение долга СГУ (Рисунок

Рисунок 7. Потребительские цены, % к

соответствующему месяцу предыдущего года

Примечание: * - количественное значение уровня
инфляции, рассчитываемое в соответствии со
статьей 63 Договора о ЕАЭС.
Источник: национальные органы власти, расчет ЕЭК

-5

ар

се

дек

ар

юн

се

дек

ар

юн

се

дек

ар

се

дек

2015

2016

2017

2018

Армения

Беларусь

Казахстан

Кыргызстан

Россия

Расчетное значение*

9). Так, Армения в 2018 году перестала превышать критерий по дефициту бюджета СГУ, и
происходило  сокращение  размеров  превышения  Кыргызстаном  установленного
Договором  о  ЕАЭС  количественного  значения  дефицита  бюджета  СГУ.  Размеры
превышения  критерия  по  долгу  СГУ,  наблюдаемые  в  Армении  и  Кыргызстане,  также
снижались.

Поддержку стабилизации долга СГУ и улучшению показателей долговой

устойчивости оказало улучшение консолидированных балансов СГУ.

Консолидация

происходила  за  счет  роста  доходов,  обусловленного  условиями  на  мировых  рынках,  в
частности  высокими  ценами  на  нефть.  Среднесрочные  бюджетные  стратегии  всех
государств-членов  были  направлены  на  повышение  эффективности  расходов  бюджетов,
поддержание  долговой  устойчивости,  сбалансированности.  В  связи  с  этим  в  странах
Союза  продолжалось  обширное  внедрение  и  использование  бюджетных  правил,  что
способствовало повышению бюджетной и долговой устойчивости и

снижению рисков для

фискального сектора.

Бюджетные правила применялись во всех государствах-членах, при

этом они носили различный характер, обусловленный особенностями основных
источников доходов, структуры обязательств, в том числе по государственному долгу,
накопленных дисбалансов и основных рисков для бюджетной устойчивости.

Рисунок 8. Изменение доходов и расходов,
дефицит/профицит бюджета СГУ

Рисунок

Государственный

долг,

% ВВП

Источник: национальные органы власти

Источник: национальные органы власти, расчет ЕЭК

Основные риски макроэкономической устойчивости для государств – членов

ЕАЭС связаны с меняющейся внешней конъюнктурой,

нарастанием негативной

риторики  в  отношении  наибольшей  экономики  Союза  –  России,  процикличностью
экономической  политики.  Негативный  внешнеэкономический  фон  в  совокупности  с
замедлением  роста  в  странах  –  основных  торговых  партнерах  потенциально  может
снизить спрос на товары Союза, что  в  условиях происходящего ослабления внутреннего
спроса создает риски дополнительного понижающего давления на экономический рост в
государствах-членах.  Усиление  санкционной  риторики  в  отношении  России  и
ужесточение  глобальных  финансовых  условий

сужают доступ государств-членов к

внешнему финансированию, что приводит к низким темпам роста инвестиций.

Также это

ведет к повышенному риску оттока капитала вследствие более благоприятных и
стабильных условий вложения за рубежом, что, в свою очередь, создает давление на
курсы национальных валют государств-членов.

-6

-4

-2

РА

РБ

РК

КР

РФ

-4

-2

Изменение расходов (в п.п. ВВП)
Изменение доходов (в п.п. ВВП)
Дефицит (-)/Профицит (+) бюджета (% ВВП) - пр. ось

Зависимость государств-членов от экспорта энергетических товаров и металлов

сохраняет  угрозы для экономик со стороны резкого снижения мировых цен на сырьевые
товары.  Потенциальное повышение предложения нефти и возможное снижение спроса со
стороны  основных  потребителей  (Китая)  ввиду  замедления  экономического  роста  и
переориентации на альтернативные источники энергии увеличивает риск снижения цен на
нефть (что находит отражение в нисходящей динамике цен на нефтяные фьючерсы).

С учетом различной структуры и уязвимости экономик государств-членов

различаются и основные бюджетные риски.

Для стран-экспортеров сырьевых ресурсов

–  это  сохраняющаяся  зависимость  от  цен  на  ресурсы,  для  стран  с  низкими
потенциальными темпами роста – риск сокращения доходов ввиду слабой экономической
динамики,  для  стран  с  высокой  долговой  нагрузкой  –  структура  (высокая  доля
краткосрочных  обязательств)  долга  и  график  погашений,  для  стран  с  высоким  уровнем
бедности  –  повышенные  социальные  обязательства  государства.  Также  значительные
риски  несет  высокий  уровень  долга  квазигосударственного  сектора  в  Казахстане,  в
Беларуси  –  сокращение  доходов
бюджета

связи

осуществлением

налогового

маневра Россией и высокий
уровень

неэффективной

поддержки экономики за счет
бюджетных средств.

Одним

из

факторов,

сдерживающих экономический
рост,

является

старение

населения.

Во всех государствах-

членах

наблюдается

процесс

старения: доля населения старше
трудоспособного возраста выросла
(Рисунок 10). В Беларуси и России
эта

тенденция

наблюдается

последние  20 лет  и  носит  более
выраженный  характер  (доля  пожилого  населения  превышает  20%).  При  этом
трудоспособное население сокращается с начала 2000-х гг. только в России. Наибольшая
доля  трудоспособного  населения  наблюдается  в  Армении,  что  свидетельствует  о
значительном потенциале для роста экономики за счет вовлечения трудовых ресурсов на
фоне  высоких  уровней  безработицы.  Старение  населения  является  сдерживающим
фактором  для  роста  потенциала  экономики  и  ставит  перед  правительствами  задачу
повышения  производительности  труда  для  поддержания  устойчивых  темпов
экономического роста.

Сохраняющиеся структурные ограничения в экономиках обусловливают

риски замедления конвергенции.

При инерционном сценарии развития экономик

государств – членов ЕАЭС перспективы ускорения роста и выход на новый качественный
уровень развития (в том числе, приближение к развитым странам по уровню доходов)
остаются нерешенными вопросами, а время, необходимое для конвергенции и перехода в
группу стран с более высоким уровнем дохода, значительно увеличивается, что связано с

Рисунок 10. Доля населения старше трудоспособного

возраста и трудоспособного возраста, в % к итогу

Источник: национальные статистические органы

низкими  потенциальными  темпами  экономического  роста,  которые  наблюдаются  в
настоящее  время  в  государствах  –  членах  ЕАЭС.  Это  выводит  задачу  наращивания
потенциала экономик в ранг первоочередных, что отражается в программных документах
развития государств-членов на среднесрочную и долгосрочную перспективы. Повышение
производительности  имеет  решающее  значение  для  сохранения  конкурентоспособности,
повышения  благосостояния  населения,  а  также  преодоления  низких  по  сравнению  с
основными торговыми партнерами темпов роста экономик, растущей дифференциации в
уровнях доходов, концентрации роста в отдельных, преимущественно сырьевых секторах
экономики.  Достигнутая  внутриэкономическая  стабилизация  в  экономиках  (на  фоне
значительной  волатильности  и  уязвимости  к  внешним  шокам  в  период  2010-2015  гг.)  в
некотором  смысле  является  сдерживающим  фактором  для  стимулирования  экономик:
бюджетное  стимулирование  повышает  инфляционные  риски,  что  провоцирует
ужесточение  денежно-кредитной  политики  и  снижает  стимулы  для  частного
инвестирования ввиду удорожания заемных ресурсов.

По мере развития интеграционных процессов в ЕАЭС происходит усиление

процессов конвергенции, однако данная тенденция остается слабой (Рисунок 11).

Укрепление

экономических

связей

между государствами – членам ЕАЭС
отражается

корреляции

макроэкономических

показателей,

волатильность  которых  значительно
снизилась  с  2016  года.  Наблюдается
рост  их  взаимосвязи,  что  стало
логическим  результатом  повышения
эффективности

макроэкономической

политики,  реализуемой  в  государствах-
членах,  в  частности  таких  мер,  как
переход  к  гибким  режимам  денежно-
кредитной

политики,

внедрение

бюджетных правил.

Сближение динамики основных

макропоказателей (ВВП, объемов промышленного производства, экспорта, в том числе во
взаимной торговле, обменного курса, занятости и инфляции) свидетельствует о процессах
синхронизации экономических циклов в государствах-членах, что позволяет эффективнее
применять  коллективные  меры  и  проводить  согласованную  макроэкономическую
политику.  Вместе  с  тем  постепенное  сближение  стран  по  уровню  доходов  происходит
ввиду  их  разноскоростного  роста.  В  то  время,  как  между  Россией,  Беларусью  и
Казахстаном  данный  процесс  проходит  сравнительно  быстрее,  конвергенция  доходов  в
Армении  и  Кыргызстане  протекает  более  низкими  темпами,  несмотря  на  широкие
возможности в рамках догоняющего развития.

Результаты реализации макроэкономической политики. Национальные

и интеграционные меры по повышению макроэкономической устойчивости

Основными приоритетами для всех государств-членов в рассматриваемом

периоде являлись повышение уровня жизни населения, обеспечение высоких уровней

Рисунок 11. Конвергенция доходов в ЕАЭС, ВВП на
душу населения по ППС в % к среднему по ЕАЭС

Источник: МВФ, расчеты ЕЭК, за 2019-2022 гг.
– оценка МВФ

экономического  роста.  Бюджетные  стратегии  государств-членов  были  направлены  на
повышение  эффективности  расходов,  обеспечение  долговой  устойчивости  и
сбалансированности,  восстановление  бюджетных  резервов.  С  точки  зрения  денежно-
кредитной  политики  основной  задачей  в  государствах-членах  ЕАЭС  оставалось
достижение  и  сохранение  устойчиво  низких  темпов  инфляции  вблизи  национальных
ориентиров в целях поддержания стабильного и предсказуемого уровня цен в экономике.

Таблица 1. Мониторинг макроэкономических показателей, определяющих устойчивость экономического

развития государств – членов ЕАЭС (в соответствии с Методикой ЕЭК)

* - Количественное значение критерия, установленное Договором о ЕАЭС (ст. 63)

Республика Армения

В Армении в 2017-2018 гг. происходило снижение уровня дефицита бюджета

относительно ВВП

(с 4,8% ВВП в 2017 году до 1,6% ВВП в 2018 году), что обусловило

прекращение  превышения  установленного  Договором  о  ЕАЭС  критерия  дефицита
консолидированного  бюджета  СГУ  (Рисунок  12).  В  2017  году  в  Армении  проводилась
сдерживающая  налогово-бюджетная  политика,  что  было  связано  с  более  низкими
показателями  доходной  части  бюджета  (по  сравнению  с  запланированными)  и
необходимостью поддержания стабильности долга, однако вследствие получения кредита
со  стороны  России  дефицит  бюджета  вырос  на  1,6  п.п.  до  4,8%  ВВП.  Вместе  с  тем
ужесточение  фискальной  политики  (сокращение  расходов  бюджета)  в  целях  сохранения
долговой устойчивости способствовало существенному снижению дефицита в 2018 году.

В бюджетной политике Армении в рассматриваемом периоде произошли

значительные изменения.

Бюджетная политика была направлена на стимулирование

труда  и  оказание  адресной  социальной  помощи  с  целью  повышения  эффективности
государственных расходов на социальное обеспечение. Основным требованием являлось
обеспечение  государственных  расходов  внутренними  источниками  финансирования,  что
способствовало  сокращению  дефицита  бюджета  СГУ  в  номинальном  выражении  более
чем  в  2,5  раза.  Сокращение  расходов  на  3,8%  произошло  в  основном  за  счет  снижения
субсидий и трансфертов, а также операций с нефинансовыми активами.

РА

РБ

РК

КР

РФ

Профицит/дефицит консолидированного бюджета сектора государственного управления, % ВВП

(критерий* – не более 3% ВВП)

2016

-5.5

1.7

-2.6

-4.3

-3.0

2017

-4.8

2.1

-3.0

-2.8

-0.6

2018

-1.6

4.1

-1.4

-0.3

3.6

Долг сектора государственного управления, % ВВП

(критерий* – не более 50% ВВП)

2016

51.5

41.5

19.2

58.9

11.9

2017

53.4

41.9

18.9

58.6

12.0

2018

51.2

37.6

18.3

55.3

11.1

Уровень инфляции (индекс потребительских цен), к соответствующему месяцу предыдущего года, %

(критерий* – не более 5 п.п. к уровню инфляции в государстве-члене с наименьшим значением)

2016

98.9

110.6

108.5

99.5

105.4

2017

102.6

104.6

107.1

103.7

102.5

2018

101.8

105.6

105.3

100.5

104.3

Правительством

Республики

Армения

проводилась

разработка

новых

инструментов  бюджетной  политики:  в  Армении  были  внедрены  правила  текущих
расходов  (подразумевающие  контроль  над  текущими  расходами  без  расходов  на
обслуживание  долга  Правительства),  капитальных  расходов  и  долга,  целью  которых
является  обеспечение  достаточных  ориентиров  для  реализации  эффективной
антициклической  налогово-бюджетной  политики,  стимулирование  долгосрочного
экономического роста и обеспечение долговой устойчивости.

Работа по реформированию налогового законодательства в Армении в 2018 году

завершилась  принятием  нового  налогового  кодекса,  предусматривающего,  в  том  числе,
изменение  прогрессивной  шкалы  по  налогу  на  доход  в  сторону  перераспределения
нагрузки с низко- и высокооплачиваемых групп населения на группы со средним доходом.

Снижению размера долга СГУ в процентах ВВП способствовали

экономический рост и бюджетная консолидация,

проводимая в условиях повышенных

рисков  бюджетной  устойчивости  (вызванных  увеличением  уровня  долга  в  последние
годы, в том числе расходов на его обслуживание). Таким образом, размер долга СГУ по
итогам  2018  года  составил  51,2%  ВВП  (превышение  установленного  в  ЕАЭС  критерия
сократилось  за  год  с  3,4  п.п.  до  1,2  п.п.)  (Рисунок  13).  Вместе  с  тем  данное  значение
соответствует  логике  модернизированной  системы  фискальных  правил  Правительства
Республики  Армения,  согласно  которой  долговое  бремя  в  среднесрочной  перспективе
должно  постепенно  сократиться  до  уровня  ниже  50%  (новой  системой  правил
устанавливаются 3 порога соотношения долга Правительства к ВВП – на уровнях 40, 50 и
60%).

Определяющим фактором бюджетной устойчивости Армении в среднесрочной

перспективе является обеспечение стабильности долга,

однако даже с учетом этого

Правительство предполагает продолжение реформ, направленных на повышение
эффективности бюджетных расходов (оптимизация функционирования государственных

Рисунок 12. Показатели консолидированного
бюджета СГУ, % ВВП

Рисунок 13. Структура и динамика долга СГУ

Примечание: расходы указаны со знаком минус.

Источник:

Департамент статистики ЕЭК, расчеты

ЕЭК

Источник: Департамент статистики ЕЭК, расчеты
ЕЭК

- 1.9

- 4.8

- 5.5

- 4.8

- 1.6

-40

-30

-20

-10

2014

2015

2016

2017

2018

Капитальные расходы

Процентные расходы

Текущие первичные расходы

Другие доходы

Налоговые доходы

Сальдо общее

Сальдо первичное

17.0%

14.6%

19.5%

18.5%

19.1%

35.3%

43.7%

51.5%

53.4%

51.2%

10%

20%

30%

40%

50%

60%

2014

2015

2016

2017

2018

Доля долга  в на циональной ва люте,  %
Долг СГУ,  % ВВП
Пороговое зна чение ЕАЭС долга  СГУ, 50% ВВП

органов приведет  к снижению  удельного веса расходов на их содержание с 6,5% в 2018
году  до  5,4%  в  2021 году),  адресности  оказываемой  помощи  населению,  а  также
осуществление  программ  по  восстановлению  и  развитию  инфраструктуры  в  отдельных
сферах  экономики  (сельское  хозяйство,  водное  хозяйство,  дорожное  хозяйство  и
энергетика). Наряду с этим сохраняется зависимость бюджета от внешних заимствований
и программ развития.

С точки зрения денежно-кредитных условий, в Армении в течение данного

периода наблюдалось действие эффектов стимулирующих мер

, несмотря на то, что

после  снижения  в  феврале  2017  года  ключевой  ставки  до  6,0%  Центральный  банк
Республики  Армения  более  не  изменял  ставку  в  2017-2018  году.  Поддержание
процентных  ставок  на  стабильно  минимальном  уровне  (среди  стран  ЕАЭС)  стало
результатом  успешного противодействия дефляционным процессам  в экономике. В 2017
году  в  Армении  наблюдался  нарастающий  тренд  развития  инфляции,  была  преодолена
дефляция и зафиксирована инфляция в размере 2,6%.

В декабре 2018 года инфляция в

Республике

Армения

годовом

выражении

составила

1.8%,

сформировавшись

ниже

целевого

показателя в 4%

(Рисунок

14).

Основными факторами низкой инфляции
стали снижение цен на плодоовощную
продукцию,

также

ослабление

совокупного спроса вследствие падения
темпов роста заграничных трансфертов и
политики

сокращения

бюджетных

расходов. Для достижения целевого
уровня

инфляции

регулятор

поддерживал стимулирующую денежно-
кредитную среду при условии ее

постепенной  нейтрализации  в  среднесрочном  отрезке.  Одной  из  основных  задач  для
Центрального  банка  Республики  Армения  в  рамках  реализации  инфляционного
таргетирования  также  оставалось  обеспечение  прозрачности  проводимой  денежно-
кредитной  политики  Центрального  банка,  а  также  укрепление  доверия  к  денежно-
кредитной политике.

Республика Беларусь

В Беларуси в рассматриваемом периоде наблюдался рост профицита бюджета

(

Рисунок

15).

Значительно улучшить бюджетный баланс (с 2,1% ВВП в 2017 году до 4,1%

в  2018  году)  позволил  рост  доходов  бюджета  выше  ожидаемого  уровня,  обеспеченный
благоприятной  внешнеэкономической  конъюнктурой.  Основной  вклад  в  увеличение
доходов  бюджета  внесли  экспортные  пошлины,  рост  которых  был  вызван  повышением
мировых цен на основные сырьевые товары белорусского экспорта. Сохранение высокой
потребительской  активности  способствовало  росту  поступлений  НДС  и  акцизов.  Рост
поступлений НДС был, в частности, обусловлен включением в число налогоплательщиков

Рисунок 14. Показатели инфляции, %

Примечание: *целевой уровень инфляции с коридором
±1.5% допустимых колебаний.
Источник: национальные статистические органы

-4

-2

-4

-2

ар

юн

се

дек

ар

юн

се

де

ар

юн

се

дек

ар

юн

се

дек

2015

2016

2017

2018

Инфляционные ожидания фин. системы
Целевой уровень инфляции*
Инфляция
Базовая инфляция

иностранных  организаций,  предоставляющих  услуги  физическим  лицам  в  Республике
Беларусь  в  электронной  форме.  Расходы  бюджета  в  2018  году  увеличились  на  13,4%  к
2017 году (в номинальном выражении), что стало максимальным показателем среди стран
ЕАЭС.

В отчетном периоде в соответствии с бюджетным законодательством в

Республике Беларусь действовало бюджетное правило,

закреплявшее требование об

обязательном  направлении  сумм  поступлений  вывозных  таможенных  пошлин,
уплачиваемых  экспортерами  нефти  и  некоторых  иных  сырьевых  товаров,  на
осуществление  платежей  по  погашению  государственного  долга.  Учитывая  рост  цен  на
нефть,  наблюдавшийся  вплоть  до  октября  2018  года,  данное  правило  способствовало
снижению  государственного  долга  и  смягчению  нагрузки  на  бюджет.  Таким  образом,
опережающая  динамику  расходов  динамика  доходов  бюджета  создала  возможности  для
направления  дополнительных  доходов  на  погашение  государственного  долга,  который
стремительно  вырос  к  2017  году  (до  41,9%  ВВП  по  сравнению  с  22,5%  ВВП  по  итогам
2014 года). Как следствие, в 2018 году долг СГУ снизился на 4,3 п.п. (Рисунок 16).

Несмотря на значительный прирост профицита бюджета и сокращение

размера долга СГУ, для Беларуси сохраняются риски бюджетной и долговой
устойчивости.

Так, дополнительное давление на расходную часть бюджета в Беларуси

создает  поддержка  проблемных  предприятий  со  стороны  государства.  Кроме  того,
остается открытым вопрос реакции бюджетной политики Беларуси на налоговый маневр в
России,  в  результате  которого  из  бюджета  выпадает  значительная  часть  доходов  от
внешнеэкономической деятельности, что ухудшает долговую позицию страны.

Рисунок 15. Показатели консолидированного
бюджета СГУ, % ВВП

Рисунок 16. Структура и динамика долга СГУ

Примечание: расходы указаны со знаком минус.

Источник:

Департамент статистики ЕЭК,

расчеты ЕЭК

Источник: Департамент статистики ЕЭК, расчеты ЕЭК

0.8

2.3

1.7

2.1

4.1

-60

-40

-20

2014

2015

2016

2017

2018

Капитальные расходы

Процентные расходы

Текущие первичные расходы

Другие доходы

Налоговые доходы

Сальдо общее

Сальдо первичное

ар

юн

се

дек

ар

се

дек

ар

юн

се

дек

ар

юн

се

дек

2015

2016

2017

2018

Базовая инфляция
Инфляционные ожидания
Инфляция
Основаная цель по инфляции

Инфляция в Беларуси по итогам 2017 года составила 4,6%, не превысив

установленное Договором количественное значение уровня инфляции впервые с
начала функционирования Союза.

В январе 2017 года впервые с 2012 года темпы роста

потребительских цен в стране достигли однозначной величины (9,5%), и далее находились
на уровне, не превышающем национальный целевой ориентир в размере 9% (Рисунок 17).
Снижение общих темпов роста цен происходило, в том числе, за счет проведения

сдержанной политики административного
ценового

регулирования.

Монетарная

политика в целом носила стимулирующий
характер,  Национальный  банк  принимал
меры  по  смягчению  денежно-кредитных
условий:  в  условиях  сохранения  общей
макроэкономической  стабильности  ставка
рефинансирования  в  течение  2017  года
последовательно  снижалась  8  раз  (с  18%
по состоянию на январь до 11% в октябре),
что

привело

соответствующему

снижению ставок на кредитном рынке. В
связи с планируемым переходом к режиму
инфляционного

таргетирования,

отчетном периоде была произведена смена
операционного ориентира, в качестве

которого до 2018 года выступала рублевая денежная база. С 2018 года был выбран новый
инструмент – процентная ставка по однодневным межбанковским кредитам в
национальной валюте. Прямое воздействие на ставки позволяет повысить прозрачность
монетарной политики для участников рынка.

На фоне ускорения роста стоимости услуг и продовольствия в Беларуси и

снижения цен в Кыргызстане по итогам 2018 года в Беларуси наблюдалось
незначительное превышение критерия уровня инфляции, установленного в ЕАЭС.

Инфляция в Беларуси в течение 2018 года несколько ускорилась, достигнув 5,6% по
итогам

года,

что

на  0,1  п.п.  больше  расчетного  количественного  значения  уровня  инфляции,
установленного  Договором  о  ЕАЭС.  Основной  целью  монетарной  политики
Национального банка Республики Беларусь в 2018 году являлось сохранение инфляции на
уровне  не  выше  6%,  определенном  в  Программе  социально-экономического  развития на
2016  –  2020  гг.  Таким  образом,  фактическое  значение  уровня  инфляции  в  2018  году  не
превысило национального целевого ориентира.

Инфляционные ожидания населения сохраняются повышенными.

В ноябре

2018 года ожидаемый со стороны населения уровень инфляции составил 12,6% в годовом
выражении,  что  было  связано  прежде  всего  с  повышением  цен  на  топливо  и
волатильностью  курса  белорусского  рубля.  Инфляционные  процессы  сдерживало
проведение  нейтральной  денежно-кредитной  политики  (в  2018  году  ставка
рефинансирования снизилась с 11% до 10%).

Рисунок 17. Показатели инфляции, %

Источник: национальные статистические органы

В отчетном периоде принимались меры по снижению уровня использования

иностранной валюты в экономике,

в частности в целях стимулирования роста

депозитов  в  белорусских  рублях  в  2017  году  норматив  обязательных  резервов  в
отношении средств, привлеченных в национальной валюте, был снижен (с 7,5% до 4%), а
в отношении средств, привлеченных в иностранной валюте  – повышен (с 7,5% до 17%).
Кроме  того,  в  2018  году  было  отменено  требование  об  обязательной  продаже  валютной
выручки. Действовавшее ранее правило обуславливало волатильность белорусского рубля
и  углубляло  реакцию  белорусской  экономики  на  флуктуацию  цен  основных  экспортных
товаров.

Республика Казахстан

Меры фискальной политики, принимаемые в рассматриваемом периоде в

Республике Казахстан, были направлены на консолидацию.

Несмотря на то, что по

итогам 2017 года в Казахстане ухудшилось сальдо бюджетного баланса

(в отличие от

других государств-членов), это не создало значительных рисков для бюджетной системы,
так как было вызвано разовым увеличением расходов на цели оздоровления банковского
сектора. На фоне сдерживающей фискальной политики сокращение расходов на покупку
товаров  и  услуг  в  связи  с  завершением  программы  поддержки  финансового  сектора
республики,  а  также  сокращение  капитальных  затрат  привело  к  снижению  расходов  по
отношению  к  ВВП  в  2018  году  на  2,5  п.п.  до  20,5%  ВВП  (Рисунок  18).  Это  обусловило
снижение дефицита бюджета СГУ до 1,4% ВВП.

Проведенная в отчетном периоде оптимизация налоговой системы создала

условия для роста доходов бюджета СГУ.

Произошло повышение ставок акцизов на

алкогольную  и  табачную  продукцию,  размеров  таможенных  пошлин  на  экспорт  сырой
нефти,  кроме  того  были  отменены  неэффективные  льготы.  Улучшение  налогового
администрирования  в  рамках  реализации  программы  по  повышению  собираемости
налогов  обусловило  значимый  рост  поступлений  НДС.  Также  в  2018  году  произошло
перераспределение

налоговой

нагрузки

между

отдельными

категориями

налогоплательщиков в сфере природопользования: был отменен налог на сверхприбыли
для компаний, занятых в горнорудной отрасли, однако повышена ставка рентного налога
на экспорт угля.

Происходило некоторое снижение долга СГУ в процентах ВВП

(на 0,3 п.п. в

2017  году  и  0,6  п.п.  в  2018  году)  преимущественно  за  счет  роста  ВВП  (Рисунок  19).  В
номинальном  выражении  долг  увеличился,  чему  способствовали  положительное  чистое
приобретение финансовых активов и дефицит первичного сальдо бюджета.

Бюджетные правила, применяемые в Республике Казахстан, способствуют

сглаживанию воздействия внешних факторов на бюджетную устойчивость

, в первую

очередь  путем  снижения  влияния  волатильности  цен  на  энергоносители,  являющиеся
основным  экспортным  товаром  и  важнейшим  источником  формирования  бюджетных
доходов.  Стабилизационный  механизм  в  лице  Национального  фонда  Республики
Казахстан,  сформированный  за  счет  поступления  нефтегазовых  доходов,  препятствует
чрезмерному  росту  государственных  расходов  в  периоды  благоприятной  ценовой
конъюнктуры  и  обеспечивают  возможность  сглаживания  негативного  воздействия  на
бюджетную систему в иные периоды.

Одной из целей бюджетной политики Казахстана является снижение долговой

нагрузки на бюджет и удержание долга СГУ на безопасном уровне.

Для этого

ежегодно  устанавливаются  лимиты  правительственного  долга,  предоставления
государственных  гарантий.  Также  устанавливается  ограничение  по  заимствованиям
квазигосударственного  сектора,  составляющих  значительный  риск  для  бюджетной
системы  (совокупный  государственный  и  квазигосударственный  долг  не  должен
превышать 60% ВВП к 2023 году). Внешний долг Правительства и квазигосударственного
сектора не должен превышать размер валютных активов Национального  фонда. Цель по
снижению зависимости от цен на нефть отражена в ориентире по ненефтяному дефициту
до 6,3% к ВВП в 2020 году. При этом дефицит бюджета СГУ планируется поддерживать с
2019 года на уровне 1,5% к ВВП, что позволит сохранить долг Правительства на уровне не
более 20,0% к ВВП.

В 2017 году в Казахстане уровень инфляции снизился, но стал максимальным

среди стран ЕАЭС

(7,1%). Вместе с тем в течение всего года темпы роста

потребительских  цен  находились  в  пределах  национального  целевого  ориентира,
составляющего  6-8%,  и  также  не  превысили  критерий,  установленный  в  рамках  ЕАЭС
(Рисунок  20).  Замедлению  инфляционных  процессов  способствовала  стабилизация
инфляционных  ожиданий  населения  на  протяжении  года  и  укрепление  тенге  к  доллару
США.  В  этих  условиях  Национальный  Банк  осуществлял  постепенное  смягчение
денежно-кредитных  условий,  последовательно  снижая  в  течение  2017  года  уровень
базовой ставки (с 12% до 10,25%). В течение следующего года в Казахстане сохранялись
нейтральные  денежно-кредитные  условия,  инфляция  постепенно  снижалась,  находясь  в
пределах  национального  целевого  коридора  на  2018  год  5-7%  и  снова  не  превысив
соответствующего критерия в рамках Союза.

Рисунок 18. Показатели консолидированного
бюджета СГУ, % ВВП

Рисунок 19. Структура и динамика долга СГУ

Примечание: расходы указаны со знаком минус.

Источник:

Департамент статистики ЕЭК, расчеты

ЕЭК

Источник: Департамент статистики ЕЭК, расчеты
ЕЭК

Закрепление

инфляционных

ожиданий  вблизи  текущего  уровня  и
повышение  их  устойчивости  оставалось
основной  задачей  НБ  РК  в  соответствии
с  Основными  направлениями  денежно-
кредитной  политики  на  2018  год.
Денежно-кредитная политика Казахстана
на

краткосрочный

период

предусматривает поэтапное снижение
уровня инфляции в целях поддержания
условий

для

стабильного

поступательного экономического роста,
без ограничений совокупного спроса.

Кыргызская Республика

В условиях поддержания высоких темпов роста экономики дефицит бюджета

СГУ в Кыргызстане снизился,

составив по итогам 2017 года 2,8% ВВП (Рисунок 21).

Улучшению состояния бюджета способствовало ускорение роста поступлений в бюджет и
замедление роста расходов. Рост доходов бюджета СГУ значительно ускорился (с 1,4% до
14,4%)  в  связи  с  улучшением  макроэкономических  условий  и  увеличением  поступлений
налога  на  доходы  юридических  лиц,  НДС,  импортных  пошлин,  грантов  и  социальных
взносов.  Рост  общих  расходов  несколько  замедлился  (с  12,6%  до  9,5%)  за  счет  низких
темпов роста расходов на оплату труда работников и социальные пособия. В то же время
реализация  инфраструктурных  проектов  в  рамках  Национальной  стратегии  устойчивого
развития на 2013–2017 гг. способствовала высоким темпам роста расходов, связанных с их
финансированием:  капитальных  расходов  (покупка  нефинансовых  активов,  НФА)  и
расходов на покупку товаров и услуг.

Таким образом, в 2017 году Кыргызстан перестал превышать установленное

Договором о ЕАЭС количественное значение дефицита консолидированного
бюджета СГУ

. В то же время на фоне возросшей долговой нагрузки (в частности,

увеличились  расходы  на  обслуживание  долга),  несмотря  на  сокращение  дефицита
относительно ВВП, темпы данного сокращения оставались низкими. В 2018 году дефицит
бюджета  СГУ  в  Кыргызстане  сократился  (до  0,3%  ВВП)  в  результате  ужесточения
фискальной  политики,  в  том  числе  за  счет  быстрого  сокращения  номинального  уровня
расходов.  Увеличение  отчислений  в  бюджет  с  валового  дохода  «Кумтор»,  ежегодное
повышение  ставок  на  алкоголь  и  табачную  продукцию  в  рамках  гармонизации  ставок
акцизов  в  ЕАЭС  способствовало  росту  доходов  бюджета  в  2018  году.  Завершение
реализации программ в социально-экономической сфере за счет средств международных
доноров  и  сокращение  отчислений  в  бюджет  прибыли  Национального  банка  стали
основной причиной снижения поступлений грантов и неналоговых доходов.

В отчетном периоде сохранялось превышение Кыргызстаном установленного

Договором о ЕАЭС количественного значения долга СГУ, однако размеры

Рисунок 20. Показатели инфляции, %

Источник: национальные статистические органы

ар

юн

се

де

мар

се

дек

2017

2018

Целевой коридор по инфляции
Инфляция
Инфляционные ожидания
Базовая инфляция

превышения сокращались

(превышение в 2017 году – на 8,6 п.п., в 2018 году – на 5,3

п.п.), (Рисунок 22). К снижению долга СГУ, в частности, привело списание задолженности
Кыргызской  Республики  перед  Российской  Федерацией  в  размере  240  миллионов
долларов  в  рамках  «официальной  помощи  развитию  Кыргызской  Республике»,  что
соответствует 3% ВВП. 5 февраля 2018 года в Кыргызской Республике была утверждена
новая  Стратегия  управления  государственным  долгом  на  2018  –  2020  гг.,  одной  из
основных  целей  которой  является  поддержание  устойчивости  государственного  долга.
Для  достижения  данной  цели  Стратегией  предусмотрен  ряд  мер,  таких  как  регулярный
контроль  объема,  структуры  и  рыночных  рисков  по  государственному  долгу  и
обеспечение

дальнейшего

совершенствования

всех

бюджетных

индикаторов

устойчивости  и  индикаторов  устойчивости  государственного  долга  в  соответствии  с
установленными  международными  нормами.  Стратегией  предусмотрено  12  целевых
показателей,  среди  которых  значение  приведенной  стоимости  государственного  долга  к
ВВП, которое с учетом денежных переводов трудовых мигрантов не должно превышать в
2018-2020  гг.  56%,  при  этом  указывается,  что  значения  показателя  носят
рекомендательный характер.

Для Кыргызстана сохраняется необходимость формализации бюджетных

правил.

Волатильность в Кыргызстане доходов и расходов бюджета повышает

неопределенность  в  бюджетной  политике.  В  2018  году  правительство  осуществляло
разработку  и  внедрение  на  законодательном  уровне  правил  (в  виде  изменений  в
Бюджетный  кодекс),  нацеленных  на  ограничение  дефицита  бюджета  СГУ  в  размере  3%
ВВП и уровня долга СГУ – не более 70% ВВП, однако в рассматриваемом периоде данные
правила не были приняты. Вместе с тем в законе о бюджете Кыргызстана заложено самое
стремительное  сокращение  дефицита  бюджета  СГУ  среди  стран  ЕАЭС  (с  3,4%  ВВП  в

Рисунок 21. Показатели консолидированного
бюджета СГУ, % ВВП

Рисунок 22. Структура и динамика долга СГУ

Примечание: расходы указаны со знаком минус.

До 2017 года консолидированный бюджет СГУ
представлен без бюджета фонда социального
обеспечения.

Источник:

Департамент

статистики

ЕЭК,

расчеты ЕЭК

Источник: Департамент статистики ЕЭК, расчеты
ЕЭК

2018 году до 0,3% ВВП в 2021 году). В результате фискальной консолидации в 2019-2021
гг. прогнозируется снижение дефицита бюджета СГУ до 1,7%, 1,2% и 0,4%
соответственно, что будет соответствовать критерию по дефициту бюджета СГУ в рамках
ЕАЭС в 3%.

В рассматриваемом периоде Кыргызстан принимал меры, направленные на

содействие постепенному переходу к режиму таргетирования инфляции,

и с этой

целью Национальный банк Кыргызской Республики сосредоточил свои усилия на
совершенствовании трансмиссионного механизма денежно-кредитной политики

. Кроме

того, в Основных направлениях денежно-кредитной политики на среднесрочный период
Кыргызской Республики одним из ключевых направлений определена коммуникационная
политика, целью которой является обеспечение прозрачности и открытости принятых
решений, формирование оптимального рыночного поведения субъектов экономики, в том
числе

рациональных

инфляционных

ожиданий,

предоставления

широкой

общественности информации по вопросам денежно-кредитной политики.

В целях поддержания экономической активности Национальным банком

Кыргызской

Республики

проводилась

стимулирующая

денежно-кредитная

политика.

Учетная ставка в Кыргызстане практически не изменялась в 2017-2018 гг.

(была понижена только в мае 2018 года с
5% до 4,75%) и являлась минимальной в
ЕАЭС.

Снижение процентных ставок

коммерческими банками, в том числе в
рамках реализации правительственных
программ

по

финансированию

отдельных секторов экономики, привело
к  расширению  кредитования,  что  также
положительно  влияло  на  внутренний
спрос.  Как  следствие,  по  итогам  2017
года  потребительские  цены  вернулись  в
область  инфляции,  увеличившись  на
3,7%  (Рисунок  23),  и  приблизились  к
нижней  границе  целевого  ориентира,
установленного  на  уровне  5-7%.  Вместе
с  тем  в  течение  всего  2018  года

инфляция была невысокой по причине низких цен на продовольствие и колебалась в
диапазоне 0,5-3,5 процента, не превысив целевые ориентиры Национального банка.

Российская Федерация

В 2017 году в России проводилось внедрение нового бюджетного правила

(в

июле  2017  года  изменения  были  внесены  в  Бюджетный  кодекс).  Согласно  новым
принципам,  расходы  федерального  бюджета  формируются  исходя  из  базовой  цены  на
нефть  марки  Юралс  (40  долларов  США  за  баррель  в  2017  году  с  индексацией  на  2%
ежегодно  с  2018  года).  Фактический  уровень  цены  на  нефть  определяет  объемы
пополнения или изъятия средств из Фонда национального благосостояния (ФНБ) на цели
обеспечения  сбалансированности  федерального  бюджета  (ранее  эту  функцию  выполнял
Резервный  фонд,  но  с  2018  года  его  упразднили),  а  также  Пенсионного  фонда.

Рисунок 23. Показатели инфляции, %

Источник: национальные статистические органы

-5

ар

юн

се

дек

ар

юн

се

де

ар

юн

се

дек

ар

юн

се

дек

2015

2016

2017

2018

Среднесрочный целевой ориентир по инфляции
Базовая инфляция
Инфляция

Пополнения  и  изъятия  средств  осуществляются  посредством  операций  на  внутреннем
валютном  рынке.  Такой  подход  нацелен  на  снижение  зависимости  реального
эффективного  курса  рубля  от  колебаний  цен  на  нефть.  Также  в  правиле  присутствуют
дополнительные надстройки, регламентирующие объемы заимствований.

В условиях роста экономики и сдерживающей бюджетно-налоговой политики

дефицит бюджета СГУ существенно снизился,

достигнув по итогам 2017 года 0,6%

ВВП (Рисунок 24), в связи с увеличением темпов роста поступлений в бюджет, главным
образом  нефтегазовых  доходов.  Изменение  расходов  было  неравномерным:  в
номинальном  выражении  сократились  расходы  на  гранты,  покупку  товаров  и  услуг,
покупку  нефинансовых  активов,  в  то  же  время  резко  выросли  расходы  на  субсидии.  В
2018  году  на  фоне  роста  цен  на  нефть  и  действия  нового  бюджетного  правила  дефицит
бюджета  СГУ  сменился  профицитом  (в  размере  3,6%  ВВП),  превысив  прогнозные
значения.  Значительному  увеличению  доходов  бюджета  в  номинальном  выражении  (на
20,4%)  способствовал  рост  поступлений  неналоговых  доходов,  экспортных  пошлин,
налога на доходы юридических лиц и НДС. Интенсивный рост поступлений экспортных
пошлин  и  налога  на  доходы  юридических  лиц  был  связан  как  с  ростом  цен  на
энергоносители, так и с увеличением ставок на экспорт сырья. Кроме того, с 2017 года для
компаний отменена возможность уменьшать налоговую базу на размер убытков прошлых
лет более чем на 50%, что позволило обеспечить дополнительные поступления в бюджет.
Рост  неналоговых  доходов  был,  в  частности,  обусловлен  увеличением  выплат
госкорпорациями  процентов  по  депозитам  и  дивидендов  в  результате  введения  для  них
единых  принципов  дивидендной  политики.  Росту  поступлений  по  НДС  наряду  с
увеличением объемов торговли способствовало введение в действие автоматизированной
системы контроля за поступлениями НДС. Внедрение системы онлайн-передачи данных о
розничных  продажах  позволило  увеличить  среднюю  выручку  на  одну  кассу  в  1,5  раза.
Дополнительные  доходы  бюджета  были,  в  том  числе,  направлены  на  обеспечение
сбалансированности  региональных  бюджетов  и  на  увеличение  оплаты  труда  в  связи  с
повышением МРОТ.

Рисунок 24. Показатели консолидированного
бюджета СГУ, % ВВП

Рисунок 25. Структура и динамика долга СГУ

Примечание: расходы указаны со знаком минус.
Источник: Департамент статистики ЕЭК, расчеты

Источник: Департамент статистики ЕЭК, расчеты
ЕЭК

Долг СГУ в рассматриваемом периоде сохранялся на стабильно низком

уровне.

В 2017 году в некоторой степени вырос объем долга в национальной валюте (на

0,6 п.п.), при этом долг в иностранной валюте сократился, вследствие чего его доля
снизилась с 25,6% (максимального исторического уровня) до 20,9% (Рисунок 25). Данная
тенденция сохранилась в 2018 году: доля долга в национальной валюте увеличилась до
79,6%. Вместе с тем расходы на обслуживание долга СГУ продолжили расти.

Одной из приоритетных целей на среднесрочную перспективу остается

диверсификация экономики и повышение потенциального роста,

в связи с чем

планируются значительные инвестиции и государственные вложения. Так, в 2019-2024 гг.
в России планируется реализация национальных проектов, на что предусмотрено 13 трлн
рублей (в 2019-2021 гг. это порядка 10% расходов федерального бюджета ежегодно). Для
этих целей в условиях существования бюджетных правил, в частности, принято решение о
создании нового механизма финансирования – Фонда инфраструктурного развития в
России, средства которого будут формироваться за счет заимствования на внутреннем
рынке, таким образом, одновременно способствуя его развитию.

Под влиянием благоприятного

внешнего

фона

проведения

умеренно  жесткой  денежно-кредитной
политики  в  2017-2018  гг.  в  России
резко  замедлились  инфляционные
процессы.

Банк России в течение 2017

года поэтапно снижал базовую ставку до
уровня 7,75%.

В этих условиях, а также

за  счет  сдерживания  государственных
расходов  на  государственные  закупки  и
гранты,  уровень  инфляции  в  2017  году
достиг исторического минимума (2,5% в
декабре в годовом выражении), (Рисунок

26), перестав превышать критерий уровня инфляции в рамках ЕАЭС. В течение 2018 года
происходило  повышение  уровня  инфляции  (до  4,3%)  главным  образом  за  счет  роста
непродовольственных  цен,  обусловленного  ситуацией  на  мировом  рынке  нефти  и
увеличением  акцизов  на  нефтепродукты  и  табачные  изделия.  Таким  образом,  по  итогам
отчетного периода значение уровня инфляции находилось вблизи целевого ориентира ЦБ
РФ.

Интеграционные меры и действия

На наднациональном уровне ключевыми документами, определявшими

интеграционные приоритеты реализации согласованной макроэкономической политики, в
отчетном периоде оставались Основные направления экономического развития Союза до
2030 года (Основные направления), а также разрабатываемые ежегодно Основные
ориентиры макроэкономической политики государств-членов ЕАЭС (Основные
ориентиры). В отчетном периоде были разработаны Основные ориентиры на 2017-2018 гг.

ЕЭК

Рисунок 26. Показатели инфляции, %

Источник: национальные статистические органы

ар

июн

се

дек

ар

июн

се

де

ар

июн

се

дек

ар

июн

се

де

2015

2016

2017

2018

Инфляция
Базовая инфляция
Цель по инфляции 4%
Инфляционные ожидания

Доклад о ходе реализации Основных направлений экономического развития ЕАЭС по итогам 2017-2018 гг. - часть 1